— Так это неофициально? — уточнил я.
На самом деле, законность меня волновала мало. Но надо было понимать, к чему готовиться.
— Неофициально. Но заказ будет оформлен по всем правилам, только как частный. Такое как раз возможно провернуть. Твою работу с артефактом вряд ли удастся скрыть, ну а там уже по факту проблемы не будет. Зато будет рвение ректора решить всё за свой счёт.
Удивительно, как даже из такой ситуации можно получить выгоду. Хватка у Ряпушкина что надо. Мне всегда нравились такие люди. Тонут, но не сдаются.
— Это хорошо.
— И за оплату не волнуйся, денег, как я уже говорил, у Драговита очень много. Так что твои услуги он оценит по достоинству.
— Это тоже хорошо, — задумчиво протянул я. — Но мне, конечно же, сначала нужно взглянуть на артефакт.
Работа полуторавековой давности, да ещё и совместными усилиями нескольких мастеров... Интересный вызов. Я согласился бы лишь ради этого.
— А как этот Тихослав смог сломать зеркало? Разбил что ли? — мне стало интересно, каким образом возможно повредить столь мощное устройство.
— Это ты у него самого спросишь. Я таких подробностей не знаю.
— А что у него за дар?
— Менталист он, вроде как талантливый, судя по словам Драговита. Ну так что, Александр, возьмёшься? — Воронцов взглянул в сторону особняка: мы уже долго беседовали, и пора было возвращаться.
— Возьмусь. Только не говорите, что мне придётся идти учиться в академию под прикрытием, — пошутил я.
— Боже упаси, — испугался сенатор. — Не надо тебе этого.
Всё-таки не до конца поверил, что не вернусь к прежнему образу жизни. Меня это не задело. Так кутить, как молодой Вознесенский, не каждому дано. Тут и спустя многие годы останется лёгкая степень недоверия.
— Я пришлю тебе номер Ряпушкина. Договоришься о встрече, когда тебе удобно будет, — сказал граф, постукивая ладонью по трубке. — Его предупрежу.
— Драговит, а по отчеству как? — я не сомневался, что услышу ещё одно необычное имя.
— Ижеславович, — не разочаровал меня Воронцов и зачем-то объяснил: — Семейные традиции у них такие...
Не самая обычная семья, судя по всему. Интересно, а супругов они тоже по именам подбирают? Нелегко Тихославу тогда придётся. Сейчас встретить девушку со старинным именем так же маловероятно, как стать универсалом.
Мы вернулись к столу и продолжили праздновать. Дед только взглянул на меня с любопытством — понял, о чём мы могли беседовать с Воронцовым. Я ему кивнул, и патриарх довольно улыбнулся.
Сидели почти до самого рассвета.
Прохор задремал прямо в кресле и похрапывал. Но каждый раз, как его будили и предлагали пойти в кровать, старик заявлял, что спать он не хочет и минут пять после этого активно участвовал в разговоре, после чего снова засыпал.
Вечер получился чудесным. Тёплым, домашним и спокойным.
С новым заказом я решил не торопиться, до вступительных испытаний времени полно. Отдохну, наберусь сил и возьмусь. А пока займусь своими делами. Я обернулся на тёмный дом. Уже завтра снова поднимется строительный шум, займутся фасадом и моим крылом.
Пока же особняк будто тоже сладко дремал.
Я прикинул, куда можно пристроить вторую лабораторию. Пофантазировал, что и как там устрою. А вот в том углу сада можно выкопать ещё один пруд. Сделать ещё один выход, из своего крыла. И устраивать там утренние кофепития. Только крышу нужно, беседку поставлю...
Меня разбудил Лука Иванович, тряся за плечо.
— Давай уже в кровать, — усмехался он. — Уж не знаю, что тебе такое приятное снилось, так улыбался, но досмотришь дома.
Я сонно огляделся. Огни погасили, а гости уже разошлись. Кто-то даже со стола успел прибрать, а меня заботливо укрыть пледом.
— Досмотрю, — пообещал я. — И воплощу. Обязательно.
Дед как-то странно на меня посмотрел и нравоучительно произнёс:
— Живую тебе девицу надо, Саша. Настоящую.
Я промолчал. Не дай бог, он озаботится тем, чтобы меня женить. А у меня ещё лаборатория не построена. И оранжерея не посажена.
***
Если на свете есть что-то прекраснее, чем выспаться от души и проснуться с мыслью, что тебе никуда не надо, то я такого даже не знаю. Разве что вкусно поесть.
Спалось мне так хорошо, что проснулся я с ощущением, что прошло несколько дней. За окном было пасмурно, но и это меня обрадовало.
А когда всему так радуешься, обязательно что-то случается. Закон природы, с ним не поспоришь.
Звук работы перфоратора ворвался в мой радужный мир и сразу же добрался до глубин мозга. Следом в строительную симфонию вплелись стук молотка и грохот выгружаемых досок, сопровождаемый руганью грузчиков.