Наваждение исчезло так же внезапно, как и появилось. Словно в голове у девушки что-то щёлкнуло.
- Переутомилась, наверное, - пробормотала Анна своему отражению, ощущая, как по спине пробегает холодок.
***
А на пивкафедре в тот вечер оказалось не протолкнуться. Все бочки (а вместо столов в этом питейном заведении стояли самые настоящие деревянные бочки) заняты. Шум, гам, по случаю сдачи сессии собрался, наверное, весь университет. Да ещё завсегдатаи заведения пришли.
Анна, подруга Светка, однокурсник Женька и до одури влюблённый в Анну парень Антон примостились возле спящего старика. Судя по количеству пустых кружек, старик был пьян в стельку и признаков разумной жизни не подавал, только посапывал во сне.
- Ну, за журфак! – сказал Женька
- За юрафк! – подняла свою кружку Света.
- За спортфак! – сказал Антон.
- Сплошной фак, - Анна задумчиво смотрела в кружку с пивом. Там отражалось симпатичное круглое личико со слегка вздёрнутым носом. И хотя Анна была серьёзна, но отражение улыбалось кончиками губ. Такие уж у Анны губы, всё время улыбающиеся.
- Ты чего притихла? – Света пнула Анну в бок
- Сейчас, - девушка полезла в сумку и достала «Зерцало тайных наук»
- Ой, мама, это ещё что? – Женька чуть не подавился пивом.
- Книга, - сказала Анна, всё ещё ощущая власть недавнего морока.
- Я вижу, что не кирпич, - Женька потрогал обложку и присвистнул. – И где ты её взяла? Да она кучу бабок стоит, судя по обложке
- Не важно, - Анна открыла книгу - И нечего тут рассуждать о цене! Вы лучше на место издания посмотрите.
- Лабринъ, - прочила Светка.
- И чё это за место? – Антон тоже заглянул в книгу, - Ну ни фига себе! Тысяча семьсот семьдесят седьмой год издания. Да она реально много бабла стоит!
- Да что вы носитесь с этим баблом?! – возмутилась Анна. – Я в инете нашла упоминание о Лабрине. У Марко Поло.
- Это путешественник? – Антон виновато посмотрел на Анну.
- Он самый, венецианский средневековый торговец и самый загадочный путешественник за всю историю человечества. Вот что он пишет об этом самом Лабрине в «Книге о разнообразии мира», – Анна достала из сумки распечатку, - «В царстве Лабрин свой царь; он говорит, что подвластен великому хану. Живут тут идолопоклонники. Много здесь бразильского дерева, камфоры и всяких дорогих пряностей. Бразильское дерево, скажу вам, они сеют, а как покажется росток, они его вырывают и сажают в другое место, где и оставляют на три года, а потом вырывают со всеми корнями. Семена эти, скажу вам по истинной правде, привезли мы в Венецию и посеяли их, да от холоду ничего не родилось.
Расскажу вам ещё вот о какой диковине: в этом царстве, по истинной правде, есть люди с немохнатыми хвостами, длиною в пядь. Их тут много, живут они в горах, а не в городах. Хвост у них толстый, как собачий. Много тут единорогов и всякой дичины, звериной и птичьей.»
Спящий на бочке старик неожиданно поднял голову, икнул и произнёс
- Подтверждаю!
Молодёжь переглянулась. Старик снова погрузился в сон.
- Хвостатые люди?! Единороги?! Этот путешественник видимо хорошую травку курил! – расхохотался Женька.
- Ага, нюхнёт и путешествует, - гоготнул Антон.
- Да, в том то и дело, - сказала Анна раздосадовано, - Что вся «Книга о разнообразии мира» бредятина. У него там сплошь и рядом какие-то мутанты в каких-то непонятных странах. Хотя исследователи творчества этого Марко предположили, что Лабрин некое мусульманское государство, основанное ачинцами на острове Суматра в 13 веке. И в новое время носило название Атье. Однако, «Зерцало тайных наук» отпечатано позже и вообще неизвестно было ли такое государство в реальности.
- Ну, если в реальности скакали хвостатые люди, - Антон прихлебнул из кружки. – То было.
- Да, что ты паришься, Ань, - возмутился Женька. – Давай продадим эту хрень. Я кстати знаю чуваков, которые занимаются всяким антиквариатом. Неплохие деньги, я думаю, стоит книженция.
- Хватит! – Анна захлопнула книгу и убрала её в сумку. – Я думала, вы мне поможете, а вы такие меркантильные! – «Зачем только потащила с собой, - подумала девушка, - Надо было дома оставить», - но Анне отчего-то казалось, что если оставит книгу, то исчезнет она, будто и не появлялась вовсе.