От совсем безрадостных мыслей его отвлек какой-то шум на берегу озера. Подняв голову, Антон увидел девушку, которая весело плескалась в лучах заходящего солнца.
Черт! Неужели в этом безлюдном лесу есть еще кто-то, кроме них!
Антон вскочил и замахал руками, пытаясь привлечь внимание юной купальщицы. Ничуть не стесняясь своей наготы, девушка вышла на берег и приблизилась к Антону. Она была ослепительно красива — совершенное тело, не имеющее ни одного изъяна, грива длинных белокурых волос, классически правильные черты лица, глаза, меняющие свой цвет во всех оттенках сине-зеленой палитры. И даже то, что от нее слегка пахло свежей рыбой, водорослями и каким-то пряным ароматом, которому Антон не знал названия, нисколько не портили ее очарования.
Взглянув на лежащего Тимофея, девушка безразлично поинтересовалась:
— На Алконоста наскочили?
— На кого? — не понял Антон, во все глаза разглядывающий девицу и даже слегка забывший о своем безвинно пострадавшем спутнике.
— На птицу, пение которой заставляет забыть обо всем, даже о том, кто ты есть.
"Почему мы не поверили Алатырь-камню? Но кто ж знал, что это будет вот так", — едва не застонал парень.
А девушка, оценивающе осмотрев Антона с головы до пят, продолжила:
— Ты принц?
— C чего ты взяла?
— Красивый, при оружии, а что одежда простая — так это поправимо.
За особу царской крови Антона еще никто не принимал, и комплимент был приятен.
— Нет, — разочаровал красавицу Антон.
— А что ж тогда сюда пришел? — капризно надула губки юная прелестница, как будто вход в этот лес был закрыт для всех, кроме принца.
— Я друга ищу, — принялся оправдываться Антон, — бесенка…
— А, — не дослушала девушка, — такого маленького, мяконького, нежного бесенка с забавной рожицей?
"Мяконького? Нежного? Она его съела, что ли?" — перепугался Антон за судьбу Птаха.
— Мне его русалки поиграть притащили, он так забавно верещит тоненьким голоском, когда они его щекочут, обхохочешься.
— А ты кто такая? — наконец догадался спросить Антон.
— Дочь Водяного, — удивленная тем, как можно не знать таких простых вещей, округлила глаза девушка. — Я каждый вечер выхожу на берег встречать своего суженого.
— А где бесенок? — хриплым от волнения голосом спросил Антон.
— В нашем замке, где ж еще?
— А замок где?
— На острове, вон там, — указала девушка рукой на нечто, маячившее посреди озера.
— А как туда добраться? — продолжил игру в «вопросы-ответы» Антон.
— Вплавь! — расхохоталась она недогадливости парня и побежала к воде, предлагая тому отправиться с ней. — Догоняй!
— Лодка хоть есть? — крикнул вслед Антон, хотя откуда здесь лодка…
— Плыви сам! — донеслось издалека.
Пожав плечами, Антон подошел к Тимофею. Тот по-прежнему грезил наяву, и ничто земное его не волновало.
Вдруг Антона осенило — он снял с руки Тимофея браслет-трансформер. Насколько он помнил из сумбурного рассказа Тимофея, браслет имел четыре переключения — волк, сокол, блоха и какая-то рыба. Вот превратиться в рыбу и было бы наилучшим выходом из создавшегося положения.
Антон принялся разбираться, как же работает эта хитрая штуковина. Повертел в руках, осмотрел, разве что на зуб не попробовал, затем надел на руку. Браслет плотно обхватил запястье, даже будто частично врос в кожу, но неудобства это не причиняло и казалось естественным.
Антон присмотрелся и заметил, что некоторые участки трансформера стали слабо светиться изнутри. Дотронулся до браслета другой рукой — тот на ощупь ничем не отличался от живого человеческого тела.
— Рискну, — подумал Антон, — главное не потеряться. — Нажал один сегмент и внутренне напрягся в ожидании.
ХЛОП! Мир внезапно потерял четкие очертания, зато ноздри затрепетали, впитывая сотни различных запахов. Человек даже не всем им смог бы дать название…
Ошарашенный Антон не сразу сообразил, что изменился не мир вокруг, а он сам. На берегу стоял мощный зверь, покачиваясь из стороны в сторону, как впервые вставший на ноги волчонок. Шерсть на загривке привстала дыбом, верхняя губа приподнялась, обнажив крупные клыки, зверь недовольно порыкивал, злясь на свою беспомощность. Инстинкт волка и разум человека с трудом уживались в одном теле.
"Мгновенная трансформация, без боли, с полным сохранением личности, — удивленно думал Антон, вспомнив, как тяжело перекидывалась сестра, — то-то резвился хрупкий Тимофей, ощутив в себе такую силу…. Но как же обратно?"
Он неловко ткнул носом в следующий переключатель.
ХЛОП! Антон опять стал человеком. На всякий случай зашел по колено в воду и нажал еще один сегмент.
ХЛОП! Большой сокол забил крыльями, стараясь взлететь. Мокрые перья мгновенно напитались водой, короткие ноги тщетно искали опору….
Кое-как приподнявшись над озером, кренясь на один бок, сокол выбрался на берег, где нахохлился в ожидании того момента, когда ветер подсушит его. Когда можно будет взмыть в небо, откуда земные хлопоты кажутся суетой сует, а мир становится похож на большое лоскутное одеяло, и не надо ничего, кроме попутного ветра, солнца, простора и возможности гордо мчаться сквозь пространство и время, ощущая себя повелителем воздушного океана….
И тут Антон понял, что его понесло, и поскорей ткнул клювом переключатель, пока он не улетел отсюда к чертовой бабушке, променяв тяжелую землю на будоражащую радость полета…
ХЛОП! Опять человек. Антон подумал, что если сейчас он превратится в блоху, то на этом месте можно будет ставить памятник неизвестному герою. В голову ядовитой змеей вползла первая здравая мыслишка: — "Риск — благородное дело, но не всегда надежное". Антон поспешно отогнал ее прочь и, не мешкая, чтоб не раздумать, нажал новый сегмент трансформера.
ХЛОП! Горло перехватил мучительный спазм и в воду тяжело плюхнулся громадный сом, раздул жабры, зашевелил плавниками, прогоняя воду через жаберные щели, стремясь поскорее насытить кровь кислородом. Потом лениво взмахнул хвостом, привыкая к новым ощущениям, и поплыл вперед, легко рассекая воду лобастой головой.
Человек подумал, что быть рыбой не так уж и плохо. Вес уменьшился почти вдвое, мышцы стали упруги и сильны, а…
Сильный рывок дернул его в сторону.
Антон настолько задумался, что забыл, в чьем теле он находится, но инстинкт хищника среагировал на мелкую рыбешку, плывущую мимо.
— Ты не голоден, ты не голоден, ты уже поел, — уговаривал рыбу Антон-человек, — но если мало, то плывем к острову, там много большой и вкусной рыбки.
Сом оказался послушным, а, может, и впрямь был сыт, так что вскоре Антон оказался на мелководье, покрутился там немного, играя плавниками и шлепая хвостом. Рыбья мелочь, оглушенная ударами мощного хвоста, всплыла на поверхность воды.
Сом развернулся, открыл рот, готовясь проглотить обещанную ему вкусную еду, но тут Антон, наконец, увидел замок.
Владение Водяного очень походило на описание града Китежа, который затонул во времена оные: резные башенки, ажурные лесенки, высокие стрельчатые окна, только в отличии от деревянного города, под водой все было сделано из камня, изначально белого, а теперь изрядно позеленевшего от тины и водорослей. И даже кое-где разрушенная крепостная стена не портила красоту подводного замка.
Заставив рыбу плыть вокруг, Антон погрузился в свои невеселые мысли. Никакого движения в замке не было. Куда все подевались? Да какое это имеет значение! Птаха где здесь искать?
Вдоволь покружившись около подводного замка и заглянув в некоторые окна, он увидел большие залы, где стояла изящная мебель на тонких гнутых ножках, а на стенах висели картины, сделанные из разноцветных камней и ракушек, на неискушенный взгляд Антона очень необычные. Все было так нарядно и празднично, будто хозяева приготовились к приему гостей, но парень не обнаружил ни одной живой души. Вымерли они, что ли все?
А потом Антон все же сообразил, что свидетели ему не нужны, да и спросить он никак не сможет, разве что плавниками изобразить, чего он хочет.