— А хочешь, мы тебе подходящего подберем? — раздухарился парень.
— Так, Кимря, тебе что, делать нечего? А вы закончили сватовство, — строго приказала чародейка. Не хватало им ещё домовиху сманить, тогда без неё, как без рук останешься. — И марш на улицу умываться, а я пока завтрак соберу, отощали оба, глядеть на вас страшно…
Тимка, отталкивая Антона, кинулся к двери. Выбегая, обернулся, показал язык, крикнул:
— Мне побольше положи, мне ещё расти надо…
На крылечке мальчишка потянулся, так что хрустнули косточки, побежал вокруг дома. Обогнул жилище, увидел сидевших на поваленном давнишней бурей дереве людей, замер на мгновение, всматриваясь в них, словно не веря своим глазам, прошептал: — Мама… — а потом заорал во всю мощь, — маааамааама!
От дикого вопля Тимофея показалось, что дрогнули стены. Из кухоньки донесся звон разбитой посуды. Выскочившая на улицу следом за братом Людмила виновато бросила на бегу: — 'Нервы ни к черту совсем… Что там такое?'. Увидев мальчишку, с повинно опущенной головой стоящего перед мужчиной с суровым лицом, брат с сестрой замерли.
От звука крепкой затрещины Антон поморщился:
— Надо же, и в далеком будущем детей наказывали физически…
— Ты о чем? — в ладонях ведьмы уже сверкал маленький огненный шарик. Береженого бог бережет, а лучшая защита — нападение.
— По-моему, родители нашего оборотня появились… Глянь на женщину, вылитый Тимка, а вот на отца ни капельки не похож…
Людмила всмотрелась в гостей — светловолосая селянка как две капли воды походила на мальчишку, а, вернее, он на нее. Женщина с подрагивающими губами ожидала, когда уже можно будет прижать в себе затерянного во времени отрока, а вот темноволосый мужчина никуда не торопился, взглядом осаживая едва сдерживающую свои эмоции жену. Он сердито сверкал темными глазами, молча слушая сбивчивые оправдания сына.
— Точно. Тогда иди приглашай в дом, знакомиться будем.
Спустя время, когда страсти немного улеглись, и зацелованный матерью изрядно смущенный Тимофей тихонько сидел рядом с ней, удалось поговорить. В небольшой кухне чародейки места для всех оказалось маловато (кто мог подумать, что скромное жилище ведьмы станет таким гостеприимным), потому вытащили стол на улицу и уселись на свежем воздухе. Солнце уже наполовину скрылось за кромкой леса, веяло предвечерней прохладой, но все равно еще было тепло.
— Наши поиски долго были безуспешны, не могли же мы напрямую расспрашивать славичей о непонятно откуда появившемся странном человеке, к тому же Тимофей отлично понимал все последствия своего проступка и не думаю, что он всем встречным-поперечным рассказывал бы о том, что он из будущего. Нам оставалось только ждать и надеяться, — объяснял Глеб, отец Тимки, быстро уяснивший, что ведьма весьма просвещенная и можно не растолковывать ей на пальцах, подбирая подходящие для этого времени слова и понятия, — но когда он активировал телепорт, на нашем радаре сработал маячок. Мы сразу же кинулись сюда, но ничего, кроме заброшенной избушки не увидели. Вернулись в селение и полунамеками выяснили, что живет здесь ведьма, из дома почти не выходит, чужих шибко не любит, но если прийти к ней по-доброму, в помощи не откажет. Вот мы и ждали… — он обернулся на треск кустов за спиной и растерянно замолчал.
На опушку, отдуваясь, вылез Леший. Впереди себя он толкал огромную корзину отборных белых грибов, а в зубах держал солидный туесок с малиной и черникой. И без того страшный, а теперь ещё и перекошенный от тяжести подарков, Леший никакой симпатии у родителей Тимофея не вызвал.
— Ну, вижу, все живы здоровы… С возвращеньицем вас… — Леший подошел к столу.
Лера, мать Тимки, испуганно ахнула и прикрыла глаза рукой.
— А ты откуда узнал? — вскочила Людмила, забирая у него корзину. Лесовик плюхнул на стол туесок.
— Да чтоб я в своем лесу да чего-то не знал? Хозяин я здесь аль нет? — и пояснил: — Хорты сказали, ещё третьего дня…
— Хорты? — оживился Антон, — а где они?
— Знамо дело, в логовище свое вернулись… Они после того, как Кащей выводок их последний загубил, здесь почти и не показываются. Жалко, последняя пара осталась, больше таких не будет. Чудно, как это они вам помогать согласились?
— Птах попросил, — сказала чародейка, — я про них и не знала.
— Немудрено, столько времени прошло… А Птаху они завсегда помогать будут, насколько смогут.
— И Антон вон с ними беседу имел, — усмехнулась Людмила.
— Повезло тебе, парень… — зеленые огоньки глаз Лешего вперились в Антона, прожигая того, сдавалось, насквозь, — непрост ты, как я погляжу, ну да кровь она о себе дает знать… Может, ведьмачить начнешь, на пару с сестрой? Ты быстро научишься.