Павел вздохнул. Он теперь понял наконец, что именно это за деньги. И, не прикасаясь к ним, повернулся к Косенко:
— Какую расписку вам дать?
Когда расписка была написана и он отдал ее Косенко, тот, сунув в карман бумажку, с удовлетворением сказал:
— Я думал, ты не захочешь писать. Ну ничего, все равно расписка не попадет в чужие руки. Спасибо тебе, Павел, и до свидания.
Он крепко пожал руку своему преемнику и, уже выходя из комнаты, добавил, чуть улыбнувшись:
— А насчет спасения я ведь все знаю. Там моя племянница работает у Александра Юрьевича. Зиной зовут. Она мне все и рассказала. Ну, будь здоров.
Он вышел из комнаты, оставив Павла наедине с открытой дверцей сейфа, где виднелись тугие пачки долларов.
Глава 9
Вечером Дронго подъехал к дому, где жил Сергей Монастырев. Дом стоял на Татарской улице. Это был старый московский дом, построенный еще до бума пятидесятых годов. Первое, что бросалось в глаза на улице, так это объявление, протянувшееся через всю улицу, сообщающее о продаже невероятного пентхауса в два этажа. Дронго представил, как должна была раздражать подобная реклама пенсионеров, не получавших месяцами пенсии.
Он вошел в дом и, верный своей привычке, поднялся на восьмой этаж, не вызывая лифта. На нужном ему этаже на дверях не было табличек с номерами квартир, и поэтому он позвонил в находившуюся слева от лестницы дверь. Через минуту там послышался испуганный старческий голос:
— Что вам нужно?
— Я ищу квартиру Монастырева, — громко сказал Дронго, — вы не знаете, где он живет?
— Ничего не знаю и вам дверь не открою, — сказала глуховатая старушка, отходя от двери.
Он понял, что звонить еще раз бесполезно, и позвонил во вторую квартиру. Здесь никто не ответил. Он позвонил еще раз, но за дверью по-прежнему царила тишина. Чувствуя, что его визит срывается, он с досады позвонил в третью квартиру. За дверью послышались шаги, и на пороге возник длинный, словно кривая оглобля, чуть сутулый, с маленьким, абсолютно гладким черепом человек. Он был в красной рубашке и в джинсах. Открыв дверь, он удивленно смотрел на Дронго. У его ног застыла кошка.
— Кто вам нужен? — спросил хозяин квартиры.
— Я ищу квартиру Монастыревых, — объяснил Дронго.
— А почему вы говорите обо мне во множественном числе? — поинтересовался Монастырев. — Я еще не женат. И в квартире живу один, если не считать Мурки.
— Извините, я вас не узнал. Вы Сергей Монастырев?
— Кажется, да. А кто вы такой, позвольте узнать?
— Я приехал от Киры Леонидовны.
— От Кирочки, — встрепенулся Монастырев, ногой отодвигая кошку, — заходите, пожалуйста.
Дронго зашел в квартиру. В нос ударил довольно сильный и неприятный запах. Монастырев извиняясь пробормотал:
— Я пытаюсь что-то приготовить. Вы не пробовали мясо по-бургундски?
— Кажется, вы жарите голландский сыр, — засмеялся Дронго. — Я очень люблю мясо по-бургундски, но, по-моему, вы его готовите не совсем правильно. Или продукты не совсем свежие.
— Скорее второе, — смутился Монастырев, — сыр был старый и засохший, а мясо, по-моему, пыталась стащить Мурка. У меня не работает холодильник, и мясо лежало на балконе. Вы думаете, оно испортилось? Вообще-то сейчас довольно теплая погода. Вы проходите в комнату, а я сейчас выключу газ, чтобы мясо не подгорело.
Дронго прошел в комнату. Квартира Монастырева состояла из двух комнат и длинного коридора с небольшой кухней и совмещенным санузлом. Одного взгляда на кавардак, творившийся в квартире Монастырева, хватало, чтобы понять: здесь живет убежденный холостяк, не обремененный присутствием женщин. На полу стояли картины, подаренные художниками, среди которых встречались достаточно известные имена. Неплохая мебель, купленная, очевидно, несколько лет назад, была покрыта пылью, а журнальный столик поцарапан и прожжен сразу в нескольких местах.
Монастырев появился в комнате вместе с кошкой, которая по-прежнему вертелась у его ног. Он довольно бесцеремонно оттолкнул ее и сел в кресло, приглашая в другое своего гостя.
— У меня нет ничего выпить, — развел руками Монастырев, — хотя нет, осталось пиво. Вы хотите пива? Я держу его в ванной, чтобы оно немного остудилось.
— Нет, спасибо, не хочу.
— Так зачем вас прислала Кирочка? Наверно, из-за картины Гладилина? Ну я же обещал ей, что продам эту картину, пусть она не беспокоится.