Пришлось представить Лику как парня. Конечно, Марина, Райда и Аннушка знали, что Лёша там такой же, как и гусенок из утенка: похоже, но не то. А вот остальные: Злата, Денис и Глеб — абсолютно ни о чём не догадывались.
Не сказать, что Лика им понравилась. Больше всего с Ликой общалась Райда. Аннушка ещё. Злата её сторонилась: она как всегда была недовольна непонятно чем. Неужели и к ней ревновала своих золотых джентльменов? Лиса — да и сама Лика — не могла вспоминать без смеха тот случай. К Лике, а на тот момент Лёше, воспылал любовью убежденный гей Тимофей. Впрочем, после раскрытия тайны он всё ещё продолжал питать к ней чувства и понял, что всё же и девушки его могут цеплять, просто реже. Смешно. Совсем недавно Тимофей звал Лику к себе выпить пива после работы, но она отклонила предложение по понятно какой причине.
Денис активно пытался завоевать Ликино доверие, однако безуспешно. Глеб был чем-то между Денисом и Златой. К Лисе он больше не домогался. Когда они снова стояли на речке, Глеб подошёл к Лисе и обнял её за поясницу. Через секунду на него замахнулась Лика, и больше никаких инцидентов такого плана не происходило. Лика пообещала: «Ещё раз что-то подобное увижу — можно тебе ямку под берёзкой копать». И домогательства прекратились.
В Лике с Лисой все настойчиво видели пару, и даже Злата поинтересовалась: «А Лёша уже сделал тебе предложение?». «Да» — девушки показали чёрные массивные кольца на левых безымянных пальцах, обозначающие их «занятость». Как оказалось, это довольно приятно. Девушки даже позволили себе несколько раз поцеловаться при ком-то. Иногда их отношения сводили к постели, и тут уже не так в радость оказывалось. Было-то у них зимой от великой нежности, после чего Лика неделю шутила, что носит под сердцем их доченьку. А по мнению Златы, Марины и парней, Лиса с Ликой вообще траходром в своей комнате устраивали, раз спят в одном помещении.
***
Марина была в отношениях с Сашей и любила показывать всем иллюзию счастья от сего романа. И он, и она испытывали одну и ту же проблему: гендерная дисфория. Однако, с их встреч отчего-то она частенько возвращалась, утирая слезы.
— Где шлялась? — тётя Галя не удостоилась даже встать с кровати и недовольно кричала ей из своей спальни.
— Был у… — Марина задумалась, — своего парня.
— Был?
— Была.
Она аккуратно сняла обувь и поставила в выемку между полкой и линолеумом. Нечаянно всхлипнула у порога гостиной, где спала.
— Опять ты ноешь?
Опровержение: «Нет».
Марина поставила рюкзак, сняла толстовку и штаны, надела шорты и футболку с длинными рукавами. Помыла на кухне руки — вода попала в свежие порезы, и они защипали, — попила воды. Есть уже не хотелось два дня подряд точно. Её и не заставляли.
В гостиную проникало совсем немного света. Марина помассировала виски: болела голова. Было около двенадцати ночи. Она вернулась на свой диван, стащила с него подушки, достала голубое постельное белье в цветочек и расстелила.
Сегодня Саша в очередной раз просил дать ему, если их отношения и правда не шутка. Он говорил, что ничего страшного в том, что Марина ещё не достигла шестнадцати, нет. Осенью ведь стукнет. Через полтора месяца где-то. Марина обещала, что как исполнится — так и разрешит, но ей не хотелось начинать половую жизнь ни через полтора месяца, ни через полгода или год. Нутром она начала осознавать, что Саша — не тот человек. А в слух говорила слова любви и убеждала в ней остальных.
— Я тебя люблю, Максим, — повторял Саша, заламывая Маринины запястья, все в красном штрихкоде. Иногда его руки находили место на её груди или бедрах, также исполосованных.
— Я тоже, только…
Марина попыталась отнять его руки. Они были слишком напористые, и она начала паниковать, что «первый раз» случится прямо сейчас и прямо здесь. В его комнате. На полу.
— Только? — Саша поднял брови. Его макияж слегка размазался. Подбородок не брит.
— Я же ненастоящий парень. У меня… нет. — Марина закусила губу, чтобы не заплакать, хотя внутри неё уже все было разбито.
— И что?
— Я так не могу, ты же знаешь, Александра. — Саша предпочитал называться именно так. Он думал, это имя звучит очень женственно и благородно.
А потом Саше надоело, и он попросил в следующий раз резать вены вдоль. Он бросил её на полу, шокированную, в слезах. Посмотрел, тряхнул гривой золотых волос и вышвырнул из квартиры. Марина знала, что уже завтра он остынет и снова будет нежным, позовёт к себе. Хотелось всё это уже закончить. Но что она подразумевала под «всё»? Отношения или жизнь?
Марина написала «Александре», что хочет порвать отношения. Саша ответил, что она просто психует. Марина решила, что больше не будет отвечать на его сообщения и звонки. Занесла везде в чёрный список и потушила экран телефона. И даже подумала, что стоит начать вести календарик «дней без селфхарма», вместо «дней без еды».
Из соседней комнаты слышался шёпот тёти Гали — она говорила во сне.
Марине написала Злата с предложением встретится у неё дома завтра в три в их стандартной компании: без Лисы, Лёши, Райды и Аннушки. Бабушка Златы уезжала на дачу с ночевой, и девушка решила устроить тусовку.
На Лёше Марина одностороннее улыбнулась. Она придумала завтрашнее главное развлечение.
***
Утром Марине удалось отвертеться от дачи: она соврала, что братья пригласили её в гости. Тётя Галя заметила, что можно было бы вообще с концами забрать.
Марина посидела дома до полтретьего, надела на себя как неизменный атрибут толстовку с радугой, воткнула в уши чёрные наушники и пошла к Злате. Всякие такие посиделки действовали на Марину успокоительно. А девчата или ребята могли оказаться на месте психологини, только без диплома.
Когда она пришла, все были в сборе. Злата с помощью Глеба хорошенько затарилась: на столе, у дивана, покрытого пледом, стояли стеклянные бутылки пива и энергетики, пластиковые початые стаканчики с янтарным содержимым. Немного бестолковых закусок типа чипсов и солёного арахиса. Злата сидела между Глебом и Денисом, в штанах с белыми полосами по бокам. На ней была красная майка, у ворота вышитая бисером и чёрная юбка. В ушах — серьги-кольца. Она все изгрызалась сомнениями: пить или не пить? Глеб поигрывал пивом. В нос ударило запахом табака.
С Мариной поздоровались и проводили к столу. Она взяла энергетик «монстр» в белой банке и откупорила. Ключик спрятала в карман. Глотнула. Вкус ей был уже знаком. Насчёт пива Марина, как и Злата, сомневалась. Что-то подсказывало, что пить в пятнадцать это не есть хорошо и правильно. Но Денис же пьёт! Ему семнадцать.
Слово за слово, глоток за глотоком, и вот алюминиевая банка энергетического напитка опустошена. Марина сама не ожидала, что выпьет его так быстро. Бутылки парней кончались. Жидкость плескалась где-то на дне. Злата сломалась.
— Ты ещё не пробовал алкашку? — взял в руки пиво Денис.
— Пробовал. — Марине ещё года два назад довелось выхлебать пол-литра спиртного на дне рождении старших братьев. Они совсем не заметили пропажи бутылки. Ощущения тогда были странные и мерзкие. Пиво оказалось горьким. После этого Марина пообещала себе, что больше не притронется к алкоголю. От него только вред.
Отец Марины, говорили братья, пил по-чёрному. К концу жизни, к сорока пяти, уже не работал и просто бухал. Бил беременную мать и близнецов. У Алексея на лбу имелся шрам — его приложил об подоконник отец. Он умер, когда Марина едва научилась ходить. Вроде от обморожения в нетрезвом виде. Уснул в снегу и… всё. Сергей и Алексей ужасно радовались смерти папаши. Мать прожила после его кончины недолго: она отправила дочку в первый класс, к её восьми годам окончательно свихнулась и загремела в психбольницу, где покончила с собой. К тому времени близнецы уже начали обустраивать собственные жизни и им было некогда возиться с сестрой, потому Марина сейчас и жила в приюте.
Ладно. Если она сегодня ещё раз попробует пива, мир не рухнет. Марина под гогот парней открыла бутылку и сделала глоток. Тяжёлый вкус… не очень. Но так делают все взрослые. Она уже почти взрослая.
Постепенно квартира начала наполняться народом. Знакомым и не знакомым. Марина изначально думала, что они так и будут пить впятером. Она надула губы и свела брови к переносице.