— Ну, — набираясь решимости, Райда задержалась, после чего перевесила ноги и оттолкнулась, — асталависта типа.
А дальше скрылась из поля зрения.
С открытым ртом Злата метнулась к окну, и увидела целую-невредимую Райду, отряхивавшеюся от травы. Её джинсы в некоторых местах приняли коричневый и зелёный оттенок.
— Ты в порядке?
— Ага, а что?
Злата усмехнулась.
— Ничего.
***
За окном потемнело. Лиса и Лика лежали в спальне, разговаривая. В процессе девушки решили переместиться с дивана на более удобную кровать. Лика разглядывала Лису и изредка щипала её за бок.
—… разочаровалась немного, да, — в очередной раз ощутив покалывание, Лиса протянула, — ну хвати-и-ит.
Лика рассмеялась.
— Не-а…
Лиса подскочила и несильно ткнула несколько раз возлюбленную носом в белую подушку. Погладила по волосам. Лика недолго смирялась с положением, после чего привстала на локтях и снова зафыркала. Локти уперлись в мягкую теплую подушку.
Кровать скрипнула — Лиса встала и подошла к окну. Открыла форточку, устремив взор вдаль. Брови Лики изогнулись. Она со смущением оглядела спину и круглые ягодицы. У Лисы были небольшие плечи, широкая талия и крупные бедра. Грудь небольшая и немаленькая, вроде как двоечка.
На улице горел только один фонарь, даря тусклый свет старому дому напротив, где жила какая-то неблагополучная семья. В небе выделялось молочное блюдце полной луны. В нос ударил прохладный запах летней ночи. Стрекот цикад.
— Мы так-то на втором этаже, — заметила Лика и натянула на себя одеяло.
— Да кто меня видит?
Лика пожала плечами: «Люди из соседнего дома». С трепетом и Лиса загляделась на Лику. На её плече красовался розовый укус, сделанный уже после секса, и из-за которого Лика чуть не психанула: не любила она такое. Поэтому она и щипала Лису, в отместку. До середины спины Лика закрылась одеялом, а грудь почти не было видно.
Глаза прищурены.
Лиса повернулась, обошла кровать и направилась к шкафу: одеться. Она была очень счастлива от того, что Лика ей доверилась, хотя это предложение, сказанное слишком уж скромно и заставило оторопеть. А вообще, Лика была первой, кто спрашивала согласия у Лисы. До неё она даже не знала, что так нужно. И что лесбийский секс должен быть с предохранением, либо только после демонстрации справок на всякия заболевания, а без этого — ни-ни. Хоть интимные отношения между женщинами более безопасны, чем разнополые, все равно, осторожность лучше «авось пронесёт». Сколько бы доверия не было.
Она оделась, подобрала одежду с дивана в гостиной и ушла на кухню, а Лика подтянулась следом, ещё захватив с собой беспокойных мышей. Крошка и Япошка на плече приятно щекотили шею нежной шерсткой.
— О. Кого притащила… — Лиса повернулась к Лике и вытянула ладонь, на которую ловко прыгнула Япошка. Мышки что-то вынюхивали.
— Давай их покормим, а то глянь, какие тощенькие, — предложила Лика.
Лиса подняла один уголок губ. Сначала её откормила, сейчас мышей хочет в колобков превратить… Она взяла мышь, убежавшую с рук на шею, и вернула обратно.
— И самим надо.
Лика начала рассказывать, о чем с ней разговаривали родители Лисы. Лиса решила нарезать яблоко: маленькую дольку мышкам, а остальное — им.
— Эта долька больше мыши… — улыбнулась Лика, когда Крошка торопливо слетела по её руке вниз и вцепилась зубами в светло-жёлтую мякоть яблока. Япошка уже держала кусочек в лапках и ела. — Они такие милые, что хочется их расцеловать. Прям как ты.
— А потом куча шерсти во рту, — вставила с набитым ртом Лиса.
— Ты сама их целуешь!
Лиса кивнула и добавила, что целует Лику, даже когда она в пыли и грязная. Лика возразила, что такая она только после работы. Девушки перекусили, и Лиса, забирая мышей, решила, что было бы неплохо выкинуть мусор. Известно, кому. Потому что, если пошла бы она, то обязательно нарвалась бы на горе ухажера пьяного. Лика вздохнула, нехотя собрала мусор, накинула олимпийку и ушла.
Во дворе оказалось холодно. Чуть дальше горели окна домов. Лика прошлась к мусорке, околоченной чем-то вроде листов профнастила серого цвета. С соседнего двора, медленно покачиваясь, двигалась тощая, среднего роста фигура. Лика пригляделась и без радости узнала: «Это Тимофей». Она выкинула пакеты и попыталась незаметно скрыться от явно пьяного собригадника, но услышала, как он в спину крикнул её имя.
— Пошёл нахуй! — крикнула ему в ответ Лика, убирая руки в карманы. У джинс из мужского отдела они были просто огромные.
Тимофей догнал её, и Лика с шумом выдохнула, после чего стиснула зубы. Ей хватало этого криворукого идиота и на работе. Она специально ушла из спортклуба, чтобы меньше контактировать с мужчинами. А они… лезут. Лика уже послала его в пешее эротическое. Не услышал?
Он еле-как положил руку скривившейся Лике на плечо. От него пахло спиртом. Девушка тут же стряхнула её.
— Мы бухаем… — рассказал Тимофей. — С нами… не хочешь?
— Я бросил пить, — Лика по привычке перешла на мужской род, хоть Тимофей и знал об её поле.
Во всяком случае, пила Лика или нет, она бы с Тимофеем никуда не пошла. Противен ей, как остатки еды в раковине. Он помялся около неё, махнул рукой и снова потащился в развалочку куда-то. В пивнушку, скорее всего.
Правильно, что Лиса её отправила. Как бы она перепугалась, подойди к ней эта пьянь! Тимофей ведь вроде знал, как выглядит Лиса. Пошёл бы ещё до квартиры… хотя, возможно, Лиса прищемила бы ему пальцы за такое железной дверью. Лика прикусила губу.
«Лиса у меня умница. Иногда может постоять за себя», — неожиданно стукнуло в голову осознанием.
Лика пришла домой, помылась, рассказала Лисе о встрече с собригадником, и в очередной раз заявила, что стоит поискать новую работу. В идеале — связанную и с физическим трудом, и по специальности.
— Мне тоже нужна работа. Я своими рисунками, вязанием и постановками почти не зарабатываю. Не хочу быть твоей содержанкой.
— Ты не содержанка, — серьёзно сказала Лика. Она была согласна с тем, что Лисе пора искать работу, но хотела, чтобы она не спешила. Всё-таки лучше с умом подходить к таким вещам.
Сказать честно, Лика зарабатывала мало. Потому что работа и сама по себе непрестижная, а ещё девушка была трудоустроена неофициально: работа грузчицей для женщины была запрещена.
На следующее утро Лиса проснулась в одиночестве: Лика к девяти ушла на работу.
Девушка лениво приготовила завтрак, покормила мышек, и около одиннадцати дня экран телефона загорелся, а на дисплее появилось сообщение от Марины: «привет. сегодня не занята?»
Лиса взяла телефон и ответила, что нет. Марина предложила встретиться в стандартной компании. Недолго раздумывая, Лиса согласилась. Днём погуляет, вечером начнёт вязать свитер, а завтра придётся хотя бы попробовать поискать работу.
Телефон загорелся снова и завибрировал.
— А? — Лиса удивилась. Мама? Она приняла звонок. — Да? Алло?
Послышался шум.
— Дочь? Ты долго собралась у своей подружки отсиживаться? — родной мамин голос звучал немного искаженно.
— Я… я бы хотела жить с ней постоянно. Нам хорошо вместе. Ты с папой живёшь с двадцати одного! Почему мы не можем быть с ней семьёй?
Вздох по ту сторону. Длинный монолог, повторяющийся заевшей пластинкой с того самого дня, когда Лиса поделилась с мамой своим секретом. А через какое-то время привела Лику.
— Ты ещё маленькая. Это всё… ну, я же тебе объясняла. Все девочки любят своих подружек. Девочки лучше друг друга понимают. Но это не значит, что нужно жить с ними. В нашем посёлке очень много хороших парней, Лис. Даже твой Слава был неплохим. Нужно просто снизить требования и попытаться дать шанс противоположному полу. Ты же красивая.
— Мама, я не хочу ругаться. Или ты прекращаешь попытки меня образумить, или больше сюда не звони. Я устала. — В первые разговоры насчёт лесбийства Лиса рыдала, но сейчас была спокойна.