Слова Лики нехило резанули по Марине.
— Я не женоненавистник, — Марина потупила глаза к кедам. Немного подумав, она сквозь сжатые зубы прошипела, — сама такая, раз женственность отвергаешь.
— Ох.
Лику эти слова вообще никак не коснулись. Её брови лишь с издёвкой приподнялись, что Марину ещё сильнее в грязь втоптало. Не будет она больше ко взрослым лезть… все они какие-то… долбанные консерваторы-фанатики религиозные. И трансфобы.
А ведь, думалось Марине, Лика не такая, какой оказалась. И младше представлялась. Или трансгендерным мужчиной, или хотя бы поддерживающей всю эту движуху с ЛГБТ+. Никто её не понимает, не принимает. Только Доминика, Александра да братья процентов на сорок. Марина ещё раз глянула на Лику исподлобья и развернулась. В спину прилетело смешком. Марина ускорила шаг, чувствуя жжение в груди от желания крикнуть едкое «всего хорошего!» Сдержалась.
Вечер был солнечным, приятно-теплым воздух. Траву и листья едва трогал ветер. На улицах народу — как всегда в такие дни — много. На Марину это давило. Настроение резко стало не очень. Марине хотелось, чтобы сейчас трава прилегла к земле, небо потемнело и полился дождь. В голове впервые за несколько лет мелькнула мысль: а не подружиться ли мне с этими девочками? Русой в платье и джинсах и рыжей с пирсингом. Как там… Марина помассировала виски (так делали Сергей и Алексей). Аня и Райда. У рыжей было странное имя, нерусское. Явно сама придумала. Выглядит-то вполне местной.
«Странная» — решила Марина.
========== Часть 4 ==========
Марина попыталась подружиться с Аннушкой и Райдой, и у неё вроде как вышло. Девочки отнеслись к ней положительно, хотя их смущало то, что Марина просит называть себя Максимом и говорит про себя, как про мальчишку. Но появилось препятствие в виде Доминики. Доминика не хотела ни с кем делить Марину, единственную близкую яойщицу, тем более с бывшей подругой. Она ругалась с Мариной при каждом удобном случае, обвиняла чуть ли не в грядущем конце света, и та уже была с Райдой абсолютно солидарна. Доминика невыносима. В последние недели две Марина все чаще задавалась вопросом:
«А не порвать и мне с Доминикой все связующие?»
Аннушка и Райда большинство Марининых взглядов и увлечений не разделяли. В основном, даже наоборот считали, на что Марина фыркала и вредно отвечала: «Вы такие скучные».
Девочки встречались на нейтральной территории — в лесу, за деревней Зелёной. На сей территории находилась детская площадка. Заброшенная: краска шмотьями валялась в траве и могла осколком стекла застрять в ладони; одна сидушка качели едва-едва не падала вниз, когда на неё садились; лавочки из той же оперы. А дети и подростки все равно туда лезли.
Самой первой всегда приходила Райда, после виднелась Аннушка, и в конце вальяжно заявлялась Марина с руками в карманах. В рюкзаке у неё всегда была манга на тематику мужских гомосексуальных отношений, что не вызывало удивления ни у Райды, ни у Аннушки. Сидя на дереве, скрестив ноги, Марина объясняла и показывала Аннушке, почему же ей так нравится тот или иной пейринг. Аннушка делала вид, будто её это интересует, — приподнимала брови и глядела на страницы с черно-белыми картинками, изредка бросая взгляд на Райду, — чтобы не обидеть Марину. Аннушке на деле вообще на романтику было глубоко фиолетово: больше приключения интересовали. С женщинами на главных ролях, когда они пиратки, капитанки, амазонки, учёные. Самостоятельные личности-героини. Мужчины и так везде, все заполонили.
Райде показывать-рассказывать такое бесполезно. Она яой, сенен-ай никак не воспринимала, с разнополыми отношениями также. Весь фокус на девушек. Когда Марина поинтересовалась её ориентацией, Райда вместо ответа рукой махнула, сузив глаза и растянув рот. Хотела шуткануть, что ориентация — север, но неоригинально уже это.
— Я вот пансексуал, — призналась Марина и оторвалась от страниц.
Девочки с приподнятыми бровями синхронно переспросили: «Кто-кто?»
— Пансексуал. Не слышали, небось? Скучные… это когда тебе все люди нравятся.
— Типа как мои мамы? Это же бисексуальность, — возразила Райда.
— Бишкам нравятся только парни и девушки, и они их по-разному любят, а панам все равно на пол и гендер. Там в человека влюбляешься.
— Не вижу различий. Во всяком случае, или парень, или девушка получается.
— Нет. Есть же не только два гендера.
— А сколько?
— Много. Э-э, цисгендеры: ты девушка и девушкой себя считаешь, большинство людей то есть; трансгендерность: родился девушкой, но на самом деле парень; агендеры, бигендеры…
Марина перечисляла долго, и Аннушка подумала, что она в процессе сама напридумывала этих гендеров с десяток.
— Ну это же в голове все, а так пол не меняется.
Аннушка в дискуссии с Мариной не лезла. Во-первых, она не так сильно разбирается в обсуждаемых темах, во-вторых, как-то и не хочется… Аннушка, как заметила Райда, слишком уж неконфликтная была.
Марина прошептала что-то себе под нос, предположительно «иди на хрен». Райда улыбалась факту того, что Марина не нашла её словам опровержения. Как бы так и есть. Вся эта дребедень в голове, и идёт от общества.
А Аннушка просто сидела, тихонько носком балетки то прижимая траву к земле, то убирая его, и травинки вновь вставали в привычное положение. Смотрела вверх. В хитросплетениях ветвей гулял и ныл ветер. Тёплые дни все чаще и чаще навещали Инево, но надолго не задерживались. Впрочем, так было и в прошлый год, и два года назад, и десять. Их посёлок и тепло не очень дружили.
Марина дернула Аннушку за рукав и возвратила её, бедную, к страницам манги. Приметила: платье из грубой ткани, как вафельное дешёвое полотенце, которое обычно на Новый год дарят с изображением символа: крысы, быка, тигра, кролика, дракона, змеи, лошади, козы, обезьяны, петуха, собаки и свиньи. Да и выглядит так себе. Светло-голубое в красный горошек.
С Аннушкой и Райдой было намного спокойнее проводить время, чем с Доминикой. Пусть Райда холодная, не умеющая сопереживать, себялюбивая, но все лучше взрывной Доминики. Чуть что — повышала тон голоса. Говорили, Марина и сама такова, однако она лишь на таких косо смотрела. Вот ещё. Она совсем иная. Аннушка так вообще солнышка лучик, в противоположность Райде, всегда оказывала эмоциональную поддержку, очень тихая. С влажными глазами, поглаживающая себя по плечам. За свои интересы стояла недеятельно.
В общем, так и шли дни. Можно было сказать, девочки дружили втроём, пусть Райда и отказывалась с распростертыми объятиями принимать Марину в компанию.
Мамы Райды отнеслись к Марине ни тепло, ни холодно. Они лично не общались: оценивали её по россказням дочери и Аннушки. Сказали, у неё гендерная дисфория, и это лечится. У подростков такое случается, и вины в этом их нет — виновато, что неудивительно, общество. Общество, семья, школьный персонал диктует определённые нормы поведения для каждого пола, причём от девочек ожидают невыполнимого. На примере цвета волос. Блондинка — тупая. Брюнетка — блондинки мужчинам нравятся больше, стопудово стерва. Рыжая — бешеная. Пол равно гендер, соответственно, девочка думает, что сменив гендер, она не будет прессоваться обществом. Ну конечно. Ведь так все просто. Мамы сказали, поговорить бы ей с той же Ликой: она все по полочкам разложит, и если уж не переубедит Марину — заставит задуматься. Дана подметила, что Лика довольно умная девушка. В её возрасте она совсем другой была.
Когда Аннушка озвучила предложение Даны и Умилы, Марина на кошачий манер зашипела и вскочила со своего места, попутно причитая, что все её хотят то в психушку затолкать, то на разговоры с трансфобкой гонят. И никто, никто не понимает! Не нужна ей такая помощь! Она убежала, несмотря на окрики Аннушки. Райда объяснила Аннушке, что лучше не пытаться Марине помочь. Вредине этакой.
Марина не отвечала на сообщения ни от Аннушки — а хотелось, — ни от Райды. Зато гуляла с Доминикой. Обсуждали они прочитанную Доминикой наконец-то мангу. Её Марина ещё полгода назад советовала глянуть. Ходила на свидание с Александрой, по паспорту Александром. Марина познакомилась с ним в приюте, но продружила тесно недолго, так как он вышел из него по достижении совершеннолетия. Они начали встречаться за три месяца до его выпуска. Большую часть времени Марина и Саша общались в сети.