Выбрать главу

— Всё тут не просто, — пробормотал Сатс, и они пошли дальше.

На пути им встретилось огромное чёрное дерево. На дереве лежало пустое золотое гнездо. Появились страницы. Голос прочитал: "Гнездо Феникса! Легенда гласит: Феникс переродился, испив чужие слёзы". Страницы пропали.

— И это всё? — Сатс требовал продолжения рассказа. — Ладно. Идём дальше, — пробормотал он. Заяц тихо последовал за ним.

Пока они шли, лес успел потемнеть и снова посветлеть. Дорожка вывела их к колодцу, где всё также беседовали Ялмез с Ингой.

— С возвращением! — Ялмез помахал рукой.

— И вам не хворать, — расстроено ответил Сатс. — Как же так?

— А вот так! — ответила Инга, — В цель не попасть, если её не видать!

Сатс жалостливо посмотрел на Ялмеза.

— Это тебе лучше Инга расскажет.

— Ты недавно попал в Зазеркалье и многого не знаешь. Да ещё долг за тобой тянется.

— А ты откуда знаешь? — спросил Сатс.

— Тут оракулом быть не надо. По тебе видно. Прочитай название горы наоборот.

— Вогобдус… Суд Богов!

— Видишь за Зеркалом всё в отражении!

— Точно! Ялок же мне говорил, — вспомнил Сатс.

— Ялок? — переспросил Ялмез, — Ты знаешь этого проходимца?

— Это он меня направил на гору, — оторопело ответил Сатс.

— Вот засранец! — прошипела Инга, — Вечно суёт свой нос в людские дела.

— Однажды доиграется, — пробурчал Ялмез.

— А что с ним не так? — забеспокоился Сатс.

— Ялок, — начал Ялмез, — внук древнего Бога Локи, явившему в миры Хитрость, Смекалку, Юмор, а также эффект преломления правды в ложь. От его потомка можно ожидать чего угодно.

— Даже предательства? — спросил Сатс.

— Всякое возможно, — Ялмез пристально посмотрел на Сатса. — В любом опыте всякий для себя решает, чем опыт станет для него — ядом или лекарством.

Сатс задумался. Внутри него мир перевернулся с ног на голову. Ялок, кто он? Друг или предатель?

— Как мне попасть в мир живых? — спросил Сатс.

— Только через своё тело, — ответил Ялмез.

— А как же Ялок попадает?

— Род Бога Локи наделён особым ключом, — ответила Инга. — В информационном мире это представляется как «0» или «22». Как начало и конец цикла. Шут шагает по земле, не ведая страха, — Инга замолчала. После паузы продолжила, — другими словами, он может найти носителя и делить с ним тело.

— Такого, как Коля…

Сатс задумался. А что он знает о Коле? Ровным счётом ничего…

— Понятно, что ничего не понятно, — нарушил тишину заяц.

Ялмез с Ингой улыбнулись, а Сатс почесал затылок.

— На горе Вогобдус, — продолжила Инга, — можно разобраться в спорных вопросах. Призвать свидетелей и высших судий. Если правда на твоей стороне, то есть шанс решить любой вопрос.

Инга испытующе посмотрела на Сатса.

По Сатсу пробежали мурашки. Инга это заметила. — Но если не уверен, то лучше не стоит. Высший суд опирается на условия конкретного дела в каждой из ситуаций. Решение Суда однозначно, неоспоримо и подлежит точному исполнению.

— Не уверен? Оттого и дороги на гору нет, — назидательно сказала она.

— Через лес дороги точно нет, — сказал Ялмез, — лес всё одно приводит к колодцу!

— А что, раньше не сказали? — обиженно спросил Сатс.

— А ты и не спрашивал, — развёл руками Ялмез.

— А как же на гору попасть?

— С такой решимостью. Никак, — ответила Инга.

Сатс присел и надолго замолчал. Заяц уселся рядом и положил свою голову ему на колени. В Сатсе поселились разочарование и большие сомнения в успехе путешествия. Он пытался думать, что делать дальше, но нахлынувшие чувства мешали ему сосредоточится. Они смешались в одно целое и забурлили, как лава… Почему-то всплыл образ огненной кружки, превратившейся в чашу.

— Инга, — обратился к ней Сатс, — Ялмез сказал, что чаша тебя заливает. Это как?

— С этой стороны колодца чаша пылает огнём, а с моей стороны льётся ледяной водой, — ответила Инга.

— И что, сильно заливает?

— Ещё бы! Из чаши льётся леденящая скорбь. Как хлынет по всем туннелям, аж огонь в пар превращается.

— Жуть. И как колодец не взрывается?

— А в этой мерности давление изменяет плотность, — ответил Ялмез. — Внутренности колодца расширяются.

— Странно, конечно. А что там в колодце? — Сатс повернулся к Инге.

— Множество проходов, заполненных лавой. Так много, что я сама не все знаю.