Едва он вышел из машины со стороны водителя, корреспонденты окружили его плотным кольцом.
— Мистер Филдинг, скажите, что сейчас будет? Что вы нам покажете?
— Потерпите несколько минут. Тогда вы полностью удовлетворите свое любопытство.
Филдинг подал знак охранникам в униформе открыть ворота. Когда они сделали это, он обратился к толпе народа.
— Я был бы крайне признателен, джентльмены, если бы вы вошли на участок и заняли места на скамейках, — сказал он. — С них каждый из вас сможет все хорошо увидеть.
Сопровождаемый тремя охранниками, Филдинг прошел к черному синтетическому тенту и повернулся лицом к рядам скамеек, на которых поспешно рассаживался народ. Последними подошли Римо с Чиуном, а также делегат Индии. Он обнаружил в палатке поднос. С очень вкусными бутербродами и задержался возле него. Войдя наконец в открытые ворота, он направился прямо к переднему ряду скамеек и стал втискиваться между двумя мужчинами, что-то ворча о непредусмотрительности американцев.
Римо и Чиун встали за последним рядом скамеек, Чиун, игнорируя Филдинга, зорко осматривал весь участок.
— Это здесь исчезал Филдинг? — тихо прошептал он.
— Да, — сказал Римо.
— Очень странно, — сказал Чиун, Почти так же странно, подумал он, как и то, что шестеро мужчин с картонными трубками не пошли на участок, а заняли позицию за оградой, откуда и смотрели внутрь. Не менее странно было и то, что кореец и остальные семь азиатов, которые теперь стояли всей группой в углу участка, все так же пристально следили за Римо. На мгновение глаза двух корейцев встретились, но младший тут же отвел взгляд.
Филдинг откашлялся, оглядел толпу и начал:
— Леди и джентльмены! Я полагаю, что этот день, возможно, станет одним из величайших дней в истории цивилизации.
Индийский делегат громко фыркнул, продолжая высасывать застрявшие в зубах зернышки икры.
Филдинг повернулся и махнул охранникам. Те подняли передний край защитного тента, завернули его и начали стаскивать по направлению к концу опытного поля.
Когда лучи заходящего солнца осветили делянку, позолотив высокие густые колосья, у зрителей вырвался дружный вздох удивления и восторга.
Рядом с пшеницей росла соя, а в глубине участка — рис и ячмень.
— Вот плоды моего волшебного метода, — прокричал Филдинг, театральным жестом указывая на опытную делянку.
Публика начала аплодировать. Раздались громкие крики одобрения. Представитель Индии ногтем большого пальца выковыривал из зубов остатки печенья.
Аплодисменты продолжались и все разрастались, так что Филдингу пришлось несколько раз обращаться к аудитории и успокаивать ее призывом «джентльмены!..».
— Я намерен передать этот метод, фактически по цене себестоимости, всем странам, которые пожелают им воспользоваться. Чудесные семена будут предоставляться по принципу: кто первым подал заявку, тот первым и получит. В моем распоряжении находятся склады, заполненные такими семенами, они предназначены для всех государств мира. — Он взглянул на часы. — Сейчас двадцать минут восьмого. Я предложил бы вам, джентльмены, осмотреть выращенный урожай. Если желаете, можете взять образцы растений. Только, пожалуйста, понемногу, поскольку вас здесь много, а опытная делянка, в общем-то, небольшая. Через тридцать минут давайте вновь соберемся в палатках. Там мои представители будут готовы встретиться с представителями тех стран, которые изъявят желание подписать контракты на использование метода «Чудесное зерно», и я сам также отвечу на любые вопросы прессы. И пожалуйста, придерживайтесь пешеходных дорожек с тем, чтобы не вытоптать все поле. Благодарю вас за внимание.
Филдинг кивнул, и корреспонденты бросились первыми к дощатым дорожкам, которые делили опытную делянку на четыре сектора, и стали обрывать растения. За ними очередью выстроились остальные, чтобы пройти на поле. Представитель Индии пошел напрямик, игнорируя дорожки, топча колосья, которые доставали ему до пояса; он срывал образцы и засовывал их в портфель. Обернувшись, он улыбнулся. В конце очереди он заметил посла Франции. Приятная неожиданность, француз был парижанином, с ним можно будет потом всласть обсудить грубость и невежество американцев.
Римо с Чиуном наблюдали всю эту картину, но и за ними тоже внимательно наблюдали.
— Что ты думаешь обо всем этом, Чиун? — спросил Римо.
— Я думаю, что здесь очень странный запах. Здесь пахнет, как на фабрике.
Римо втянул носом воздух. Он опять почувствовал прежний слабый запах. Теперь он смог точнее определить его. Это был запах машинного масла.
— Мне кажется, ты прав, — сказал Римо.
— Я знаю, что прав, — сказал Чиун, — Я знаю также и еще кое-что.
— Что именно?
— На тебя собираются напасть.
Римо взглянул на Чиуна, а потом заметил какое-то движение в стороне. Одинокий «кадиллак» с трудом прокладывал себе путь по песку в голову вереницы машин. Римо узнал человека за рулем, хотя сегодня на нем были темные очки и шляпа, а когда Римо видел его в последний раз, его голову украшал унитаз. Это был Джонни Черт. Ему-то что здесь понадобилось?
Римо опять взглянул на Чиуна.
— Нападение? На нас?
— На тебя, — поправил Чиун. — Кореец и другие с ним. А также мужчины за забором со своими картонными трубками. Они не сводят с тебя глаз и передвигаются медленно, как люди, которые готовятся к убийству.
— Хм, — сказал Римо. — Что будем делать?
Чиун пожал плечами.
— Делай, что хочешь. Меня это не касается.
— Я думал, мы равноправные партнеры.
— Ах да. Но это относится только к выполнению официальных заданий. Когда ты впутываешься в неприятности по собственной воле, ты не можешь рассчитывать на мою помощь.
— Сколько их всего? — спросил Римо.
— Четырнадцать. Восемь азиатов и шестеро с трубками.
— Чтобы справиться с четырнадцатью, ты мне не нужен.
— Я определенно надеюсь на это.
Филдинг между тем уже направился к двум палаткам за забором участка, и вся толпа устремилась за ним. Перед узкими воротами люди постепенно выстраивались в колонну и замедляли шаг.
Проходя мимо Чиуна, посол Индии вежливо кивнул старику:
— Хороши эти американцы, не правда ли? Как это на них похоже — пытаться нажиться на методе, который по праву должен принадлежать всему человечеству!
— Они вовремя платят по счетам. И им удается прокормить себя, — сказал Чиун. — Но не волнуйтесь. Подождите подольше, и они отдадут вам эти семена бесплатно, как делали всегда. У них есть важная причина не давать вашему народу умереть с голоду.
— Да? — Индиец хмыкнул. — И что же это за причина?
— Вы помогаете им выглядеть добрыми в глазах всего мира, — сказал Чиун.
Индиец фыркнул и отошел.
Римо думал о запахе машинного масла, который стал ощущаться слабее теперь, когда от движения множества ног в воздух поднялись клубы пыли. Участок уже почти опустел. Поле, оголенное желающими иметь образцы, снова превратилось в площадку, покрытую песком, каким было всего несколько недель назад. Синтетический тент был свернут и лежал у задней ограды, и поверх него на Римо глядело жесткое лицо человека, державшего в руках картонную трубку. Человек посмотрел на часы.
— Как ты думаешь, что у них в этих футлярах? — спросил Римо.
— Не думаю, что это флейты, чтобы сыграть на сегодняшнем приеме.
Римо и Чиун повернули к палаткам. Последние посетители уже скрылись внутри них. В воротах, преграждая путь Римо с Чиуном, встали восемь азиатов. Они выстроились в одну линию поперек ворот и по сигналу одного из них, с карими глазами, стали быстро освобождаться от своих костюмов, оставаясь в черных боевых одеждах ниндзя.
— Они собираются атаковать тебя приемами ниндзя, а те шестеро с ружьями атакуют тебя современным способом, — сказал Чиун.
— Не вмешивайся в мои дела, — сказал Римо. — Ты же говорил, что это тебя не касается.
— Ты недостаточно силен, чтобы выстоять против такой атаки, — сказал Чиун.
— Все будет о'кей, — сказал Римо. — Просто мне придется управляться одному. Ведь у меня нет равноправного партнера. Есть я — и платный наемник. А от наемных служащих в наши дни, сам знаешь, какой прок.