Взгляд был мутным из-за слез; я старалась не смотреть в сторону Эдуарда и Софии.
- Что, не любите здоровую конкуренцию?
- Я не люблю головную боль, Рита. Поэтому сразу стараюсь устранить ее очаг.
- Со мной вы не спешили.
- В отношении вас я питал некоторые надежды.
- Некоторые надежды, - горько повторила я. - Хотели сделать меня своим ручным зверьком.
- У вас было бы все.
- Мне не нужно ваше гребаное 'все'.
- Чак-Чак, спокойно! Рита, Рита. - Он вздохнул. - Значит, вот какая мне благодарность за все то, что я сделал для вас?
- Именно такая.
- Кого еще вы привели с собой? Слабо верится, что эти двое были вашей главной надеждой. Кого еще пропустила моя безалаберная охрана?
'Уна Бомбер. Но можете не волноваться на его счет. Он остался на вечернике. В сотне ступенек над нами'.
- Больше никого.
- Ну да ладно, - Человек-Цыпленок заговорщицки подмигнул. - Никого так никого.
- Вы все еще можете взять меня в оборот грубой силой, не так ли?
- К сожалению, нет. Особенности зерен 'А' таковы, что все базируется на доброй воле.
Мне нужно было узнать всю правду! Или сейчас, или никогда. Если я сейчас остановлюсь, потом меня даже сам дьявол не заставит заговорить. Во мне что-то ломалось. И когда это 'что-то' сломается, мне станет не до вопросов.
- Зачем вам Влад?
- Это как покупать оптом. Считайте, что он шел в комплекте с вами. Ваше зерно подчинилось бы моему, а я, в свою очередь, попросил бы вас, Рита, подчинить зерно Влада. Наши возможности значительно возросли бы. Естественно, теперь во всем этом нет смысла. Как и в вас. А жаль.
Он хотел заставить Влада проглотить зерно? Черт возьми, двойняшки Палисси на поводке у босса Церкви механизированных и сети ресторанов быстрого питания: один из Палисси - медиум, другой - убийца в законе. Да, неплохое дополнение, ничего не скажешь.
- Мое сердце разрывается на куски, - сказал Человек-Цыпленок печально, встал с корточек и оправил штанины.
И тут его завели в комнату двое.
- Влад... - выдохнула я.
Глава 39
С него содрали рубашку. Глаза Влада оставались полуприкрыты, губы шевелились. Они заставили его встать на колени.
- Нет, нет, нет, нет, нет... - забормотала я.
Чак-Чак рывком поставил меня на ноги.
- Наслаждайся, - шепнул он мне на ухо.
- Пожалуйста...
- Нет уж, смотрите, внимательно смотрите, Рита, что вы натворили, - сказал Человек-Цыпленок.
Влада держали за обе руки, его голова повисла над грудью.
Григорий навел на Влада пистолет.
- НЕТ, ПОЖАЛУЙСТА, НЕ ДЕЛАЙТЕ ЭТОГО! ПРОШУ ВАС!
Время остановилось. Я видела, как палец Григория вдавливается в курок, подминает его под себя. Короткая вспышка, ствол пистолета дернулся. Я закричала. Пуля попала Владу в живот, и он обмяк в руках держащих его мужчин.
Чак-Чак выпустил меня. Я хотела побежать к Владу, но ноги не слушались. Я упала, как подкошенная.
- Дима, Валера, Гриша, вы нужны мне наверху. Чак-Чак, займись нашими гостями. Стефан, не был бы ты так добр...
- Без проблем, босс. Я все уберу.
Стефан стоял ко мне спиной. С его спины на меня взирал печальный лик Иисуса. Подвижная тату. Иисус моргнул и шире открыл глаза, глядя на меня. Шаги стихли вдалеке.
Я лежала и смотрела на Иисуса, а Иисус смотрел на меня, алые капли крови выступили там, где терновый венец вспорол кожу. А потом Стефан пропал из поля зрения. Вместо него возник Чак-Чак. Лениво, пуговица за пуговицей, будто танцует для меня приватный танец, Чак-Чак расстегнул пиджак. Придавливая меня своим ростом, он приближался.
- С Новым годом, Палисси, - пробасил он, его правая рука скользнула к кобуре.
Голос Стефана был подчеркнуто ласковым:
- Хороший мальчик, ну же, отдай дяденьке пист...
Окончание утонуло в грохоте выстрелов. Три подряд! Глаза Чак-Чака полезли на лоб. Одна пуговица так и осталась не расстегнутой. Лысый детина пошатнулся и как в замедленной съемке завалился на бок.
Я приподнялась на локтях и смотрела на Константина, держащего пистолет - тот, который Стефан отфутболил к мягкому уголку. Зверолюд смотрел на меня. Он был изуродован кастетом Стефана, я с трудом могла узнать в нем прежние черты. Живой человек испытывал бы неимоверную боль от таких травм, но Константин... Он слабо кивнул, улыбнулся уголками разбитого рта и сказал одно-единственное слово. Я прочитала слово по его губам.
Этим словом было 'спасибо'.
Стефан ногой выбил пистолет из скрюченных пальцев зверолюда.
Это был мой шанс.
Я буквально подпрыгнула на месте и, под звуки неравного боя, подползла к Чак-Чаку. Теперь у него было аж три подарка, и все три подарка до смерти порадовали его. До смерти в буквальном смысле слова. Впрочем, создавалось впечатление, что он просто прилег подремать. Я отвернула его пиджак и вцепилась в рукоять 'беретты'.
Внезапно туша подо мной дрогнула, как если бы по ней пропустили ток. Сердце пропустило удар. Глаза Чак-Чака широко распахнулись и зафиксировались на мне: вначале удивленные, затем - напоенные ненавистью. Его рука выстрелила вверх и сомкнулась на моем горле. В голову точно кто-то забил гвоздь, в лобных долях что-то взорвалось, перед глазами заметались искорки. Я не могла дышать, но отчаянно продолжала дергать за пистолет. Скорее всего, одна из пуль перебила Чак-Чаку позвоночник, иначе он бы задействовал в процессе превращения меня в горку костей несколько больше, чем одна рука. Но, видит Бог, ему и одной руки достаточно, чтобы прикончить меня.
Лицо Чак-Чака было искажено злобой. Когда я наконец выдернула из кобуры пистолет, сняла его с предохранителя и вдавила в грудь качка, я уже почти отрубилась.
Громыхнуло четыре раза подряд. Словно подо мной разорвались сразу четыре фейерверка. И все ушли в Чак-Чака. Фейерверочный мальчик.
Упирающиеся в мой позвонок пальцы разжались, я сделала судорожный вдох, и воздух раскаленным металлом хлынул в легкие, выжигая их.
Я дышала, в то время как Чак-Чак подо мной был мертв. Мертв! Обещания, данные себе, превыше всего.
Сжимая пистолет, я скатилась с него и попыталась встать. Со второй попытки мне это удалось. Горло и легкие саднило, я буквально заставляла себя делать вдох за вдохом. Заставляла, поскольку это еще не конец. Далеко не конец.
Стефан уверенным шагом приближался ко мне - вооруженный, улыбающийся, опасный.
- Рита, не глупите. Игра окончена.
- Это не игра, ты, ублюдок проклятый, - прохрипела я. - И никогда не было игрою.
Держа 'беретту' обеими руками, я нацепилась на Стефана. Руки дрожали, и дрожь передалась пистолету.
- Ну зачем вам это? - Он улыбнулся, но глаза оставались страшными, сосредоточенными. Расстояние между нами сокращалось. - Помните, я говорил, что мне нравится, когда вы злитесь? Оказывается, гораздо больше мне нравится, когда вы напуганы. Очаровательная маленькая напуганная девочка. Так волнительно!
Я спустила курок.
Ничего не произошло.
Стефан хохотнул, остановился и склонил голову на бок.
- Ой, ну неужели! Какая неприятность!
Я продолжала спускать курок, раз за разом. Смех Стефана становился громче, пока ему не стало вторить эхо. Пять метров между нами.
- Быть может, - Стефан выпучил глаза и поднял брови - сама Искренность, - вы хотите попробовать без оружия? Я могу, честное слово. Ради вас могу.
Я опустила 'беретту', ставшую бесполезным куском металла.
- Обещаю, Маргарита, я постараюсь сделать все очень быстро. Как с Константином. С ним уж я постарался. Оба раза.