Одет байронический герой был щегольски, но его высокие сапоги успели покрыться дорожной пылью, как и клетчатый сюртук, и трость с набалдашником.
Бруно учтиво осведомился, выступив вперёд:
— Чем могу быть вам полезен, сэр?
— Вы хозяин этого… заведения? — не утруждая себя приветствием, холодно осведомился пришедший, и Бруно едва не присвистнул. Слово «заведение» прозвучало так уничижительно, словно речь шла о публичном доме.
— Моё имя — Сайрус Хардинг, — продолжал «жентмун», — и я разыскиваю некоего преступника, обокравшего мою семью. До меня дошли сведения, будто бы таковой находится в вашей труппе.
— Я Бруно Ланге, к вашим услугам, — не менее ледяным тоном отозвался хозяин цирка. — Среди моих людей преступников нет, все они — законопослушные граждане.
Про себя он подумал, что этот невесть откуда взявшийся лощёный аристократ, скорее всего, под «преступником» подразумевает Вичашу, и начал лихорадочно прикидывать, куда бы спрятать индейца.
— Почему вы так в этом уверены? — теперь гримаса Хардинга была откровенно сардонической. — Вы столь глупы или наивны?
— Прошу прощения? — Бруно высокомерно поднял брови. Этот хлыщ точно знал, как взбесить собеседника!
— К сожалению, я прибыл сюда слишком поздно и не успел попасть на ваше так называемое представление, о котором гудит весь этот городишко, — продолжал Хардинг с прежней безапелляционностью. — Иначе я лично опознал бы негодяя в одном из ваших трюкачей.
«Трюкачи» — каково?!
— Опишите же мне этого вашего преступника, — бросил Бруно со скептической усмешкой.
— Он совсем юн, но уже закоснел в неповиновении закону, — после паузы размеренно отчеканил Хардинг. Несмотря на кажущееся спокойствие, его тонкие пальцы на позолоченном набалдашнике трости заметно подрагивали. — Ему сейчас около семнадцати лет, англосакс, приятной наружности, волосы русые, глаза… скорее голубые, чем серые. Хорошо ездит верхом, отлично стреляет. Есть у вас такой? Судя по описаниям…
— Судя по описаниям, такого мальца у меня в труппе нет, — не моргнув глазом, солгал Бруно. Сердце у него так и подскочило, но он придал своему лицу самое безразличное выражение.
Зеро! Хардинг с предельной достоверностью описал Зеро.
В труппе был только один светловолосый и светлоглазый юнец, метко стреляющий с обеих рук. Весёлый и шустрый. Надёжный, как вода и хлеб. Тайно вздыхающий о прелестной Мари. Юнец, найденный ими в прерии с исполосованной до костей спиной. И отдавать его кому бы то ни было на расправу Бруно не собирался.
Хардинг что-то протестующе заговорил, но Бруно властно его прервал:
— Вы можете обратиться к властям — к окружному шерифу, например. Удивительно, почему вы до сих пор этого не сделали, а предпочли заявиться с непонятными россказнями ко мне.
Даже при чахлом свете керосиновой лампы стало заметно, как напряглось точёное лицо незваного визитёра, как проступили на его гладко выбритых скулах багровые пятна нервного румянца, но он не стал угрожать или скандалить, а сухо проронил:
— Именно так я и поступлю.
И, не удостоив больше Бруно ни словом, ни кивком, вышел из шатра.
— Arsch! — свирепо пробормотал Бруно себе под нос, проводив его тяжёлым взглядом. —Schwanz!
«Задница» и «хер» — вот те слова, которых заслуживал этот напыщенный хлыщ. Не имело никакого значения, чем насолил ему Зеро. Хардинг пришёл искать мальчишку самолично, а не обратился к шерифу — это не могло не вселить подозрений. Что-то тут было явно нечисто.
— Надо предупредить мальчонку, — озабоченно произнёс Мозес, неслышно подойдя к Бруно, и тот согласно кивнул.
Но когда хозяин цирка поднялся в Тильдин фургон, выяснилось, что утомившаяся ребятня уже разбежалась по своим углам. Он заглянул в фургон к Мозесу, где Зеро нынче ночевал один, и вполголоса окликнул парня. Тот не отозвался. В полосе лунного света, падавшего из-за откинутой занавески, виднелся только его силуэт на лежанке. Намаявшийся за день мальчуган дрых без задних ног.
Немного постояв в нерешительности, Бруно бесшумно опустил полог и сам отправился на ночлег, справедливо рассудив, что утро вечера мудренее. Он встанет на рассвете и поговорит с мальчишкой, вытрясет из него правду о Хардинге и обсудит, как быть дальше. Бруно не сомневался, что труппа сумеет защитить Зеро от несправедливых наветов.
Однако поутру паренька в фургоне не оказалось. На лежанке валялась только скомканная попона.
Быстрыми шагами, с тревожно колотящимся сердцем Бруно обошёл весь свой маленький лагерь, уже безо всяких церемоний заглядывая в каждый фургон. Бесполезно.
Зеро как в воду канул.
Собравшиеся вокруг хозяина циркачи слушали его внимательно, не перебивая. Бруно коротко поведал о вчерашнем визите «жентмуна», представившегося Сайрусом Хардингом, о том, как сам он не решился разбудить паренька ночью и не обнаружил его на месте утром. Джейкоб открыл было рот, наверняка намереваясь что-то съязвить, но поглядел на расстроенные лица окружающих и смолчал. Удивительное дело!
— Зеро рассказывал кому-нибудь из вас о себе? Хоть что-то? — негромко спросил Бруно, поочерёдно оглядывая каждого из циркачей. — Оголец горазд болтать. Мозес? Тильда? Мари?
Силач в явном замешательстве кашлянул и поскрёб курчавый затылок.
— Горазд-то горазд, но о себе не шибко болтал, — сообщил он хмуро. — Только и помянул, что сирота, мол. А я непривыкший человеку в душу лезть с расспросами. Захочет — сам расскажет.
— Вот и рассказал… — с досадой проворчал Бруно. — Дамы? Вы-то уж могли бы и выспросить мальчишку, откуда он родом и что с ним приключилось. Вы же любопытнее сорок!
«Когда не надо», — мысленно добавил он.
— Только не я! — оскорбленно вспыхнула Мари.
— Ей он только песнюшки нежные в ушки дудел, до расспросов ли тут было, — не удержавшись, ввернул Джейкоб и непритворно взвыл, когда острый каблучок наездницы с силой впечатался в его лодыжку.
— О своей бабушке он рассказывал, — словно нехотя вымолвила Тильда. — Говорил, что добра была к нему единственной из всех его домашних. Только и всего.
Бруно уныло ругнулся себе в усы и внимательно посмотрел на Вичашу. Мальчишка стоял, опустив голову, и словно бы о чём-то напряжённо раздумывал.
— А ты что скажешь, чертёнок? Вы же дружны.
Дакота сперва лишь плотнее сжал губы, а потом без лишних слов указал на Чакси, который, как всегда, тенью следовал за ним и сейчас сидел на траве у его ног, обутых в мокасины:
— Чакси его найдёт.
Пёс поднял к нему лобастую голову и слегка вильнул хвостом, будто подтверждая сказанное. Его золотистые глаза блеснули, уши встали торчком, словно он сообразил, про что толкует его хозяин.
Бруно понятия не имел, хочет ли сам Зеро, чтобы его искали. Может быть, тот просто сбежал, очутившись в безвыходном положении? Но Бруно не мог просто так бросить парня наедине с его судьбой, даже не попытавшись выяснить, что же с ним такое стряслось.
«Вы столь глупы или наивны?» — как презрительно осведомился этот «Schwanz», Сайрус Хардинг. Что ж, пусть так, подумал Бруно устало. Но Зеро был его человеком. Его другом. И он собирался бороться за него сколько хватит сил.
— Лошади все на месте, — бесстрастно констатировал он, обращаясь к Вичаше. — Верхом он не уехал. Пешим ушёл. Пускай Чакси и вправду попробует взять след.