– Любой бы поступил так на моем месте.., – улыбнувшись, ответил парень. Улыбка его тоже была какой-то по-детски открытой и лучистой. Она напоминала солнце, ласково выглянувшее из-за туч.
– Ну, я бы так не сказала, – буркнула Мари, почему-то вновь начиная смущаться, – Вряд ли уж прям любой… Большинство людей на свете, вообще-то, эгоистичные придурки. Если ты вдруг не знал…
Услышав такое, Джесс тут же заливисто засмеялся. И смех его был настолько заразительным, что и у самой Мари следом начала невольно расплываться улыбка.
– У тебя очень красивая улыбка, – неожиданно посерьезнев, сказал Джесс. Его взгляд вдруг стал задумчивым и словно бы еще больше углубился внутрь себя.
– Да уж, конечно…, – буркнула Мари, смущенно прикладываясь к бутылке с водой, – А у тебя один глаз слегка косит!
Честно говоря, девушка и сама толком не поняла, как эта фраза вырвалась из ее рта. Просто этот Джесс был слишком уж добрым, слишком красивым и чрезмерно смущал ее этим и раздражал. Но Мари сразу же пожалела о сказанном. Ведь это прозвучало, с ее стороны, действительно очень грубо и совсем неблагодарно.
Однако Джесс неожиданно вновь рассмеялся, причем даже гораздо громче и заразительней, чем в первый раз.
– Я знаю, – сквозь смех ответил он, – Думаешь, не знаю?
Мари смущенно потупила свой взгляд в пол. Такой добродушной реакции на ее грубые слова она совсем не ожидала. Девушке вновь стало стыдно за фразу, непонятно как вырвавшуюся у нее изо рта.
– А ты на ежика похожа, – ласково улыбнулся ей Джесс, – Когда смущена…
– Чего-о? – беззлобно огрызнулась в ответ на это Мари, – Сам ты – ежик!
Продолжая улыбаться, он дружелюбно протянул по направлению к ней свою руку:
– Я рад знакомству, Мари…
Девушка тут же поспешно, горячо и даже как-то по-мальчишески задорно ее пожала:
– Я тоже очень рада этому, Джесс!
***
У Джесса в сумке оказалось немного орехов и банановых чипсов, поэтому им даже удалось немного перекусить. А, пока они с аппетитом грызли орешки, мир за грязным, толстым стеклом кабины постепенно полностью погрузился во тьму. И Мари вновь показалось, что эта тьма вполне осязаема, как будто какая-то плотная, черная жидкость, которая вдруг заполнила собою весь свет. Даже звуки в кабине крана стали звучать так, словно они раздаются где-то внутри подводной лодки. И из-за этого возникало странное, трудно преодолимое желание вести себя как можно тише.
В сумке у Джесса был также небольшой, но очень яркий фонарь, включив который, парень пошутил, что кабина крана теперь, наверняка, стала выглядеть снаружи словно маяк в ночи. Мари вынула из своего рюкзака свечи, которые она захватила из паркового домика, и предложила взамен зажечь их, чтобы не так сильно привлекать внимание с улицы, а также, чтобы сберечь заряд батарей фонарика. Девушка все еще помнила, как все аккумуляторы и батареи после ее аварии неожиданно оказались полностью разряженными.
– Этот мир похож на какой-то липкий кошмар, – еле слышным шепотом промолвила она, – Мне до сих пор кажется, что я просто крепко сплю и никак не могу проснуться…
– Может, ты и права, – также тихо ответил Джесс, – А ты помнишь, как попала сюда, Мари?
– Я очнулась на трассе неподалеку от дорожного указателя, – сказала она, – Похоже, что я попала в аварию на своем мотоцикле. Наверное, не справилась с управлением или что-то в этом роде… Однако, странно то, что я практически не пострадала, но, при этом, почти ничего не помню из того, что было со мной непосредственно перед самим инцидентом. Как будто этот фрагмент моей жизни кто-то напрочь удалил из моей памяти, – болезненно поморщившись, она легонько потерла пальцем висок, – Может, конечно, при аварии я просто очень сильно ударилась головой…
– Попробуй вспомнить хоть что-то, – предложил ей Джесс, – Возможно, что, при этом, одни твои воспоминания спровоцируют другие, и ты, в итоге, вспомнишь гораздо больше.
– А как ты сюда попал? – в свою очередь спросила у парня Мари, – Ты помнишь?
– Да, – ответил Джесс, – Я помню… Но я-то, слава Богу, не попадал, при этом, в аварию. Возможно, что у тебя, действительно, какая-то серьезная травма мозга… Попробуй, для начала, повспоминать что-нибудь из своего прошлого. И, может, это даст тебе какую-нибудь зацепку.
Мари глубоко задумалась над его словами. Любые попытки вспомнить утраченный фрагмент прошлого заставляли голову девушки гудеть от боли. Но, наряду с этой болью, в сознании вдруг начали мелькать какие-то смутные картинки, выглядевшие как короткие, невнятные вспышки… В самом начале они были слишком быстрыми и размытыми, но затем начали понемногу замедляться и становиться все ярче и отчетливей. И пока Мари усиленно пыталась уловить их внутри своей головы, чтобы хоть как-то разглядеть и осмыслить, она совершенно утратила чувство времени.