На том я и вышел на улицу серого, холодного, пасмурного, летнего утра.
Подобно Роршаху, готовому к очередному рейду по городу, «воняющему блудом».
Поистине Роршах - это единственно реалистичный супергерой, чьи интересы направлены строго в одну сторону - без прикрас в сторону защиты слабых и оскорблённых и их отмщения.
Ночная Сова - классический персонаж серебряного века комиксов. И даже то, что он без зазрения совести ломает кости противникам, не исключает неутешительного прилипчивого факта принципиалистического слюнтяйства и сентиментальности, что, к сожалению, сводит на нет всякие претензии Ночной совы на противостояние преступности. Не зря его тень так походит на тень Бэтмена, знаменитого сопливца с манией к самоанализу и оккультизму.
Шелковый Призрак - так и вовсе безлика. В костюме хитровыдуманной проститутки она уж никак не вселяет уверенности к своему образу.
Комедиант - военный наёмник с садистскими наклонностями; попросту - вояка-психопат.
Озимандиа - филантроп, интеллектуал, гедонист и просто гений, чей неинтересный костюм - не более чем PR к очередному бизнес-проекту. Однако наряду с этим он воплощает собой скрытые, тайные механизмы, движущие цивилизацию вперёд; регулирующие высший, всеобщий миропорядок.
Доктор Манхеттен. Ницше писал именно о нём, создавая концепцию сверхчеловека. Обладая - единственный из всей команды - исключительными способностями видеть сквозь пространство и время, левитировать, телепортироваться, в общем представляя собой аллегорию алогичных механизмов субатомного мира, Доктор Манхеттен просто был богом. Превзошедшим людей во всех отношениях.
Психопаты, слюнтяи, жестокие надзиратели, боги и гении - согласитесь: нестандартная команда, вставшая на защиту порядка и мира. Но даже и беспринципная жестокость и бескомпромиссность, дальновидность - всё то, что отличает Хранителей от легиона предшествовавших им персонажей, воплощали собой всего лишь комиксы периода американского декаданса.
Истинно же стоять на страже правосудия может только буддист...
Изничтоживший в себе и вокруг себя бренное и непостоянное, всё ложное и второстепенное. Забывший о собственных интересах последователь философии деструкции, саморазрушения для последующего возрождения в качестве просветлённого монаха культа Сиддхартхи нового времени, карателя с чернильной бабочкой смерти на незатуманенном лике.
Прав был Тайлер Дёрден, провозглашая своему безымянному адепту, что невозможно обрести свободу, не разрушив себя до основания; не потеряв всё сущее и материальное, обретая при этом божественную способность к безразличию и равнодушие по отношению к страхам и предрассудкам, к комплексам, снедающим заживо. Обретая благостную Пустоту, в которой будет как раз таки достаточное место для этой всеобъемлющей свободы, без хлама и лишнего скарба, пыли и духоты бытия.
Роршах потому и совершенен, что не боится что-либо потерять. По причине того, что у него ничего нет. Все остальные его соратники связаны семьями, карьерой, гедонизмом и страхом всего перечисленного лишиться.
Роршах и Комедиант похожи. Они понимают друг друга. Псих понимает психа. Однако Комедиант убивает без системы. Ради шутки. Или просто так. Роршах же не убивает людей. Он уничтожает зло. Само зло этого мира, воплощающееся в разных личинах греха.
Я завидую ему.
Потому что этой свободы у меня никогда не было.
Завидую тем чувакам, выплёвывающим свои кишки, избитым, с кровавой маской вместо лиц, с багровым акульим оскалом переломанных зубов вместо некогда ровных и белых, с заплывшими глазами и порванными губами - избитым, но самодостаточным и счастливым...
Завидую этому бесстрашию. Бесстрашию ударить и бесстрашию получить удар.
Ветер неприятно холодит лицо и заползает под куртку. Голову начинает ломить от утреннего мороза, не свойственного лету. Повсюду серость и обветренная сухость. Безмолвно. Мне слышны мои шаги и моё дыхание, противно отдающееся в ушах.