И начинает сосать.
Шок и ужас...
На глазах всего человечества.
И меня.
И аналитик, комментирующий
Репортаж,
Не сдержав тошноту, мямлит что-то озлобленно и нервно,
А по подбородку у него течёт белая жижа его горловых испражнений...
Наконец-то порно просочилось и на ТВ.
... Просыпаюсь среди ночи. В растерянности. Ошеломлённый.
Говорят, что сновидения - это отражение подсознания; только во сне человек может познакомиться со своими скрытыми, никому не ведомыми желаниями, наверняка о которых он и сам никогда не догадывался...
Осматриваю свою квартиру-студию, по большому счёту - комнату.
Темно.
Ничего не разглядеть.
На улицах фонари или неисправны, или разбиты вандалами.
Поэтому через окно сочится только нечто, похожее на лунное мерцание.
Ложащееся на пол прямоугольником.
Затем понимаю вдруг, что на балконе кто-то есть!
Сердце начинает биться сильнее.
Ведь за спиной моей кто-то на меня смотрит. Пристально.
Вижу его силуэт. Он ко мне спиной. Равнодушный.
Смотрит на что-то внизу.
И вижу, разглядывая, асфальт...
Перегибается, дабы, наверное, лучше рассмотреть то, что его заинтересовало.
А этот взгляд всё неотрывно ощупывает мой затылок, мою спину... но повернуться боюсь, ибо тут же встречусь с ним взглядом, уверен; увижу его страшный взор. Или, что ещё хуже, никого не обнаружу. Повернусь снова к улице лицом и примусь снова оглядывать её, дышать ночным воздухом. А этот странный взгляд, прилипший, вновь явиться...
Но вдруг его ноги отрываются от балкона, и это чёрное очертание человека переваливается через перила и падает вниз!
Мне легко, я воспаряю, думая вскользь, что приземляться будет чрезвычайно больно, что покалечусь, буду истекать кровью, валяться беспомощно и мычать от страданий, пронзённый острой мукой...
Я вскакиваю с кровати, топчу запутавшийся в ногах пододеяльник; спотыкаясь, с вытаращенными глазами, вбегаю на балкон и смотрю вниз...
Но боли не наступает - я мягко усаживаюсь на землю под своими распахнутыми окнами, под балконом и умилостивленный этим потрясающим кратким полётом, гляжу вверх... и вижу того, кто смотрел мне в спину из темноты... точнее его силуэт. Зловещий.
Перегибаюсь через перила и пытаюсь разглядеть тело, скрюченное в корчах. Но его нет... и от этого не становится легче: под балконом на асфальте валяется, разбившись, большими кусками человеческая скульптура: половина прозрачной головы, другая половина разлетелась вдребезги, части туловища, остатки хоть сколько-нибудь узнаваемых конечностей - куча разбитого, некогда формованного стекла... в луже крови и куче тёмных, лоснящихся потрохов...
Безликий, всматривается он в меня и ни движется, ни говорит... не издаёт ни единого звука, эта страшная тень - угнетает, придавливает к земле... своим безмолвием, своей статикой.
Просыпаюсь ночью от громкой музыки за окном.
Как это всё надоело, - мямлю про себя. Крики, визги... желаю всей этой мрази, собравшейся у меня под окнами, смерти, мучительной и долгой.
Ворочаюсь, пытаясь укрыться потуже, скрыть уши в надежде, что ткань не будет пропускать звук... но даже и не будучи физиком, здраво осознаю всю бессмысленность моих попыток скрыться от шума.
Сердце долбится снова, адреналин от стресса, от гнева, подскочил высоко вверх, стимулируя во мне жестокую деспотическую фантазию, рисующую мне на обратной стороне век красочные картины изощрённых расправ, и подкармливая ненависть к тем дворовым отщепенцам.
Разозлить человека настолько, чтобы он возжелал смерти ближнему своему, очень и очень просто. Достаточно всего лишь наступить ему на ногу, утром в серой утомительной толкотне постоянно пихать его локтями в бок - и проклятия обеспечены. Смотреть громко телевизор. Ходить по полу, как слон. Бегать по общему коридору с визгами и криками. Являться владельцем чёртовой собаки, которая постоянно тявкает и скулит. Будь у человечества в распоряжении баюльная песня, люди вымерли бы через минут десять, так как причин ненавидеть друг друга великое множество; и чем ничтожней эта причина, тем безжалостней и въедливей эта ненависть.
Только лакей может понять лакея. И только богач сможет понять богача. Люди разобщены. Были таковыми. И останутся до скончания времени.
Не многим дано зреть сквозь свои сословные и классовые плоскости, заиметь нечто большее, чем просто рассудок: каждый год слышу по телеку в сводках чрезвычайных новостей сообщения о том, что некий чиновник или какой иной делец выстрелил в ребёнка из-за того, что тот причинил вред его имуществу в виде автомобиля. Начинается массированное пережёвывание этого информационного повода, на любом даже самом мелком, ублюдочном, телевизионном канале какая-нибудь канарейка в компании толпы прочих светских неудачников будет мусолить эту проблему, галдеть о развращённости элиты, о вседозволенности и всей той традиционной чуши, штампуемой для глупого обывателя, дабы хоть чем-то заполнить пустоту в его лишённой всякого смысла жизни.