Глава 26
Опять работа
«Кап-кап-кап» — с корявого каменного потолка медленно и методично срывались капли на пол и издавали характерный звук. Будто захваченное этим звуком мерзкое существо так же ритмично всё продолжало приносить извинения: «П-простите, простите, я раскаиваюсь, простите…»
Никто не давал твари ни еды, ни воды, её голосовые связки и рот ссыхался и трескался каждый раз, как она повторяла «простите», но тут же восстанавливались.
— П-перед кем ты постоянно извиняешься? — спросил тонкий детский голосок откуда-то из темноты из другой камеры. Но тварь не ответила. Быть может, она и хотела, но уже просто не слышала. Сломленный разум выкинул её из реальности, и она больше не осознавала, что происходит. Пытки давно уже стали рутиной, как и смерти, боли существо уже не чувствовало.
Единственное, что всё еще заставляло его продолжать жить — странная уверенность. Уверенность в том, что оно совершило непоправимое, и никакие пытки, а уж тем более простая смерть не исправить сделанного. Существо думало, что должно страдать дольше, должно молиться и просить прощения еще больше.
— Знаешь, моя м-мама говорила, что всё, что у нас есть — по воле богов на небе. П-папа и мама всегда так трудились, чтобы жить правильно, всегда благодарили их за жизнь…. «Всхлип» — тоненький голосок стал прерываться частым и нервным дыханием от слёз. — Н-но почему тогда они не помогли?! Когда маму з-забрали, когда папу убили?! ПОЧЕМУ?!! Хватит! Не молись им! Не говори «прости»!!! — детский голос наполнился такой злобой, что у взрослых встретишь не часто.
Тварь на мгновение будто вышла из забвения и повернула голову в сторону голоса. Она немного приоткрыла рот, будто пытаясь что-то сказать. Но тут послышались шаги, и тварь продолжила свою молитву.
— Т-ты что правда не слышишь? Они не помогут… Не простят. Я-я знаю, ты не виновата. П-пожалуйста, когда меня тоже не станет, выйди отсюда и спроси, почему они делают с нами такое… — маленький голосок затих и не проронил больше ни слова, до тех пор, пока не прозвучал звон цепей.
Послышалось несколько мужских голосов, начали раздаваться странные звуки. А детский голос разразился криком, что резал уши и заставлял сердце сжиматься и лопаться. Цепи звенели пуще прежнего, и истошный крик продолжался еще пару минут, пока в один миг резко не затих.
Не осталось того, кто мог обратиться бы к твари. Она повернула голову в сторону камеры маленькой девочки, что притащили сюда пару недель назад. Оттуда к тощей и белой руке, что не видела солнца уже больше года, протянулся линией ручеек темной алой крови.
Что-то изменилось в сознании существа. Оно больше не молило. Оно забыло слово «прости».
Мелодия сменилась, и танцующих пар в зале стало меньше. Нам пришлось танцевать первый раз, ведь того требуют манеры, а вот все следующие танцы уже необязательны.
К Бьянке опять стали подходить люди ради истинной цели сегодняшнего бала — заведения новых знакомств, а с кем же стоит завести связи в этот день, как не с герцогской дочерью.
— Леди Бьянка, могу ли поинтересоваться, чем ныне занимается ваш отец, герцог Рассел? — спросила одна из окруживших Бьянку дам.
— Ох, тем, чем и должен заниматься хозяин земель, развивает свои владения.
— Удивительно! Мне доводилось слышать про военные успехи герцога, но чтобы он еще и в управлении землями был хорош! Всё-таки ваш отец поистине невероятный человек. — продолжали восхищаться дамы.
Как мне когда-то рассказывала Бьянка, её отец был средним сыном в роде, но смог стать во главе него за счет своих заслуг. Являясь владельцем уникального дара мастер меча, он попал на служение в личные войска императора, проявил себя в нескольких столкновениях и экспедициях по осколкам Осирии. Благодаря этому его отец, прошлый герцог Рассел, назначил того своим преемником. После от императора Каники отец Бьянки получил новый дар для управления герцогством и по сей день занимается развитием своих земель. По крайней мере, это так преподносится общественности.
На самом же деле, герцог Рассел «истинный аристократ» в плохом смысле этого слова. Не ставит ни во что желания простого люда, не знает и не хочет узнать об их нуждах, тратя свое время лишь на поддержание статуса.
Настоящий аристократ в глазах Бьянки — человек, наделенный силой и властью, которые он должен использовать во благо своих подданных. Именно такой главой рода она и захотела стать.
Еще некоторое время продолжались пустые разговоры, повторяющие друг друга, и со сменой очередной мелодии к нам подошел официант с напитками. Отдав бокал Бьянке, он отошел в сторону и стал наблюдать боковым зрением за её действиями.
Аромат, исходящий из бокала, показался мне знакомым. Названия различных трав, которые были аккуратно вписаны на одной из последних страниц старой книжонки убийцы Максима, пронеслись у меня в голове за мгновенье.
Официант ненадолго отвел свой взгляд, а я поспешил выпить быстро выпить всё содержимое бокала и вернул его обратно в руки Бьянки.
— Так сильно хотел пить? — удивилась она.
— Такой яд переживут только люди с устойчивостью, которую твой дар не дает. Действует медленно, зато наверняка, и не оставляет явных следов. Часто используют для заказных убийств.
— И ты выпил эту дрянь?! — возмутилась Бьянка.
— Пока жил в осколке, выработал устойчивость.
— Фух, ладно, спасибо.
— Нам следует уходить.
— Хорошо, официальная часть закончилась, так что можем без проблем покинуть это место. — ответила она, и мы направились к выходу.
Стояла ночь, и лишь луна освещала выложенную камнем дорожку и высокие ворота. Место, где можно было взять карету, находилось чуть поодаль от академии в нескольких минутах ходьбы.
Я передал Бьянке кинжал, который заранее вшил в штанину брюк. Улицы были пусты, но до меня все равно доносился звук быстрых шагов от нескольких человек с разных сторон. На этот раз был не сброд, а хорошо обученный отряд, знающий свое дело. Двигались четко, постепенно окружая со всех сторон, более того услышать я смог лишь троих, когда на самом деле их должно было быть больше. Значит каким-то образом они смогли двигаться настолько тихо, что даже мой усиленный слух не помогал уловить их движений.
— Стой, нас окружили. — сказал я Бьянке и перекрыл ей путь рукой.
— Можешь сказать, сколько их? — сначала немного нервничая, но потом всё больше успокаиваясь, спросила она. Похоже уже успела привыкнуть ко всем этим внезапным нападениям.
— Слышу только трёх, но их больше. — ответил я.
Мы стояли в центре площади с небольшим старым фонтаном, который хорошо освещался луной. Вокруг же были лишь множества маленьких улочек и незаметных проходов между зданиями во тьме.
Справа что-то блеснуло, я успел пригнуться и оттолкнуть Бьянку. В землю воткнулись три длинные иглы, с которых стекала вязкая жидкость. В тот же момент с трех разных сторон мелькнули тени людей, чьи шаги я мог расслышать. Они выпрыгнули разом, одетые во всё темное, сливаясь с темнотой, и понеслись на нас.
В тот же момент, как двинулись трое, я смог наконец ощутить присутствие остальных четырех. Похоже, они использовали некую магия, которая и заглушала звуки, заодно делая их силуэты трудно различимыми.
Бьянка мгновенно напитала кинжал маной, сзади послышался звон от столкновения клинков. Её движения были корявыми из-за непривычного оружия, но тренированные годами рефлексы и сильное тело магического мечника не подводили.
Я уклонился от выпада и вмял тело напавшего в землю, выбив весь воздух из его лёгких. Температура на кончиках пальцев левой руки быстро достигала возможного предела, так что рука начала чернеть, а ногти обугливаться. Пробил двумя пальцами глаза, и оттуда пошел белый пар, а убийца, издав истошный крик испустил последний вздох. В ту же секунду на землю упало тело противника Бьянки, на шее которого образовался порез со странными черноватыми полосами. Элемент молнии хорошо подходил к битве против людей. Проходя через тело, он заставлял мышцы сжиматься без воли человека, мешая тому нормально двигаться.