— Чего это я ему понадобился? Мне некогда.
— А если бы ты не был ему нужен, неужели я заявился бы к тебе только для того, чтобы полюбоваться на твою рожу?
— Я сейчас пойду на рынок, Георгос должен привезти мне инжир.
— Все это ты выложишь начальнику.
— Скажи ему, что не застал меня.
— Вот так так! Значит, ты хочешь, чтобы мы без тебя шли с вилами на волка?
— А кто на этот раз собирается приехать?
— Знаю только, что есть какое-то срочное дело.
С тяжелой душой поплелся Варонарос следом за Леандросом в участок асфалии. Приглашения Мастодонтозавра никогда не сулили ничего хорошего. Всегда, почти всегда, его вызывали, чтобы избить кого-нибудь. Наверно, и на этот раз его пошлют драться, устраивать беспорядки. А Варонарос отличался добродушием, присущим почти всем толстякам. Избивать людей не стоило ему особого труда, но и не доставляло никакого удовольствия.
— Добро пожаловать, Голиаф. Садись.
Начальник участка, одетый в штатское, нервно курил, сидя за письменным столом. Варонарос опустился на стул, который, казалось, вот-вот развалится под его грузным телом.
— Послушай, сегодня... прямо сейчас я отвезу тебя в своей машине на митинг. Там будут и другие ребята.
— Господин начальник, — взмолился Варонарос, — вечером мне обещали привезти из Миханионы инжир, и я должен быть на рынке.
— Рынок в ста метрах от того места, где я тебя высажу, не больше.
— Но если я буду занят «делом», то не смогу отлучиться на рынок. А инжир, господин начальник, вещь очень нежная. Его трудно хранить, он портится так же легко, как рыба. К тому же я за него уплатил вперед. Человек, который доставит мне инжир...
— Варонарос, — перебил его начальник, — для того, чтобы торговать инжиром, надо иметь место на рынке, ларек.
— У меня есть ларек, господин начальник.
— Знаю, Варонарос, что ты пользуешься ларьком вдовы Загорьяну. Но иметь ларек — это не значит иметь разрешение на торговлю. Дошло до тебя?
— У вдовы есть разрешение.
— Это, дурак, мне известно! Но кто дал ей такой документ? Кто его подписал?
— Вы сами, господин начальник.
— Если у тебя есть хоть капля ума, ты должен понять, что я же могу забрать это разрешение или не продлить его под каким-нибудь предлогом. — Варонарос задумался. — Явишься ты на митинг?
— А можно не приходить?
— Я хочу, чтобы сегодня ты поработал на совесть.
— Разрешите никого не бить, господин начальник. Уж больно у меня душа к этому не лежит.
— Послушай, Варонарос, раз вызвался, нечего увиливать. Янгос, Вангос, все давно уже там. — Он замолчал, пристально глядя Зверозавру в глаза, а потом продолжал: — Впрочем, я узнал, что в последнее время ты спелся с одним коммунистом, который покупает у тебя фрукты. Может, Варонарос, ты к ним переметнулся? Может, и ты стал...
— Вот вам крест, ничего подобного! Я просил его, чтобы он ко мне не ходил. А он все ходит. Легко ли отделаться от покупателя? Всякий имеет право купить у тебя фрукты. Но я с ним ни в какие разговоры не вступаю. Делаю всегда вид, что мне некогда.
Начальник улыбнулся:
— По твоему тону чувствую, скрываешь ты что-то от меня. Ну, хватит, мы и так опаздываем.
Из участка они вышли втроем и направились к машине. Начальник сел за руль, Варонарос рядом с начальником, Леандрос на заднее сиденье. Варонарос с интересом осматривал машину. Игрушечный медвежонок, подвешенный на переднем стекле, подпрыгивал на выбоинах, пока они тряслись по немощеным улицам бедного квартала. Наконец они выехали на асфальт.
— Кого будем бить? — спросил Варонарос.
— Да тут один тип должен приехать из Афин, будет выступать с речью о мире. Коммунисты готовят ему торжественный прием. Мы его проучим как следует, а то последнее время этот тип больно задается.
— С чего это он стал задаваться, господин начальник?
— Потому что он здоровенный детина с крепкими кулаками. Чтобы избить его, нам нужны сильные ребята, такие, как ты.
Варонарос с восторженной улыбкой наблюдал за прыжками медвежонка.
— Этот тип подучил свою девку порвать платье на пашей королеве в Лондоне.
— Как, он осмелился тронуть нашу королеву? Он получит по заслугам!
— Дурак ты, сам он не трогал ее. Он подучил одну там... А в парламенте он подбил глаз нашему депутату.
Варонарос почесывал свое толстое брюхо. Мысли его были заняты инжиром. Автобус из Миханионы обычно приходит в десять минут девятого. Пока Георгос дотащится с корзинами от автобусной станции до рынка, пройдет четверть часа; значит, будет примерно полдевятого. Вот если б ему удалось в это время сбежать от начальника! Он бы принял на рынке инжир, прикрыл его мешковиной и побрызгал водой.