Он тотчас обернулся. По-видимому, это крикнул младший лейтенант, ближе всех стоявший к нему. И тут подмастерье увидел, как водитель нажимает на педаль, заводит громко фыркающий мотор, а выстроившиеся перед грузовичком люди, точно в балете, отпрыгивают в стороны, и машина с бешеной скоростью, которую может взять прямо с места лишь мотоциклист-акробат в цирке, мчится к перекрестку.
Вскоре раздался оглушительный шум, кто-то упал, потом послышались крики: «Позор! Держите его!»
Младший лейтенант, в ужасе схватившись за голову, сказал стоявшему рядом с ним жандарму:
— Что же это такое? Я и не представлял себе, что может стрястись такая беда!
Жандарм рассмеялся:
— Не стыдно тебе, тоже мне герой!
Подмастерье ничего не понял. Среди его клиентов было немало жандармских офицеров. Он с симпатией относился к ним, с удовольствием подгонял на них форму. До него дошло только, что грузовичок раздавил человека, но кто это был, он понятия не имел. И, припомнив поговорку: пойди потом докажи, что ты не верблюд, он бросился бежать сломя голову.
А на следующий день, прочтя в газете, кого убили, он пошел к Прокурору и дал показания о том, что слышал слова: «Трогай! Чего сидишь? Они идут!», добавив, что крикнувший это человек указал пальцем водителю грузовичка на намеченную жертву.
24
Он не понял, как это произошло. И знал наверно, что никогда не поймет. Такие минуты похожи на звезды, которые падают, оставляя после себя светящийся след, необъяснимый, как и их падение. Откуда берутся эти звезды? Где исчезают?
О темная ночь, недобрая ночь, скрывающая демонов! Хорошо зная Зет, он, адвокат, крепко держал его за руку и вел прямо в гостиницу. Он чувствовал, как у Зет сжимаются кулаки от едва сдерживаемой ярости, и во избежание непредвиденного не выпускал его руки. После разговора с Префектом Зет был страшно возбужден, его возмутили равнодушные слова и надменное лицо Префекта, в то время как вокруг, куда ни посмотри, сотни людей, над которыми чинили расправу, взывали к справедливости, и для того, чтобы Зет не сделал невольно какого-нибудь поступка, о котором поздней пожалел бы, адвокат крепко держал его за руку, провожая в гостиницу.
Они пересекли маленькую площадь, закиданную камнями, и полоски на рукавах их пиджаков сливались в одну полосу, а руки казались одной огромной рукой. Все обстояло благополучно, и адвокат уже прикидывал, сколько шагов осталось до гостиницы, как вдруг увидел, что к ним приближаются три вестника ада, те самые наглецы в черных свитерах, которые напали на Зет перед началом митинга, а теперь, с наступлением темноты, вели себя еще наглее. Зет тоже увидел их и вскипел. Нет, он не позволит им еще раз напасть на себя. Он вырвал свою руку из руки адвоката, пытавшегося его удержать, и, обернувшись, закричал:
— Опять они! Они приближаются! Куда смотрит полиция?
А потом? Потом раздался оглушительный шум, словно взорвалась старая мина на тихой лужайке, где до тех пор лишь мирно мычали коровы, и никто, ни один человек не подозревал, что после оккупации остались не взорвавшиеся мины — мины и люди, которые теперь совершают преступления, подготовленные еще двадцать лет назад, хотя поражение гитлеровцев готовы уже праздновать почти во всех странах, но только не в Греции, где до сих пор живут их сообщники — всемогущие акулы, киты, ихтиозавры, птеродактили, пиявки и комары анофелес. Он не мог понять, как это произошло, но видел своими глазами: четыре человека, стоявшие стеной, вдруг расступились, и страшный зверь, грузовичок с погашенными фарами, стремительно понесся прямо на них. Он успел отскочить. Если бы он держал Зет за руку, тот был бы спасен. А Зет не успел даже пошевельнуться; ничего не замечая, он смотрел в другую сторону, туда, где только что разговаривал с Префектом, как вдруг человек, стоявший в кузове грузовичка, ударил его дубинкой. Больше адвокат ничего не видел, потому что в глазах у него потемнело от ужаса и он невольно представил себя самого на месте Зет.
На мгновение ему померещилось, что он, а не Зет лежит сейчас на мостовой в луже крови. И он подумал: как при пулевом ранении первые несколько секунд чувствуешь не боль, а какое-то приятное тепло во всем теле, так, должно быть, и при падении — сначала кажется, что ты стоишь на ногах, а кто-то другой распростерт на земле. Но, быстро опомнившись, адвокат наклонился, пытаясь рассмотреть номер машины, которая немного протащила за собой Зет, подобно копям Ахиллеса, волочившим по полю сражения мертвого Гектора. Однако номер был закрыт.