— Справитесь? — спросил Рэйн для поддержания разговора.
— Что тут справляться. Бери и работай, — фыркнул Макс.
— Без проблем, — сухо ответил оперативник. — Придется сначала слежку установить, но за день выкурю. Кэп, а кто в твоем досье? Неужели это… — Дрейк потянулся к файлу и увеличил.
Завидев досье, Макс присвистнул.
— Ни фига себе! Рэйн, ты уверен?
Рэйн замялся. Что ответить, когда любое слово все равно окажется ложью?
— Не знаю. Но почему-то кажется, что решение правильное. Ты пометку в досье видел? Разыскивается за вознаграждение. И сумма растет. Продадут ведь, как продали мне.
— Тогда привет передавай. И… могу только позавидовать. Твое задание оказалось самым легким.
Рэйн мрачно усмехнулся.
— Поверь, Макс, оно самое трудное.
Лекарь Смерти
Предместье города Колизей, спутник Уайт, ОСП
Таких странных городов Макс никогда не встречал. Уроженец индустриального Хеджиона, боец, побывавший в отдаленных уголках галактики — он понятия не имел, что в ОСП существует подобное.
Колизей поражал воображение дикостью, которая упрямо не желала вписываться в картину мира Макса Фрея. И дело вовсе не в технологической отсталости единственного города спутника Уайт; не в его причудливой архитектуре, сплошь состряпанной из камня и песка; не в куполе, который вот-вот на голову рухнет… Дело в культе Локоса́й.
Последние пару часов Макс не расставался с хэндкомом, искал в сумеречной сети информацию о Локосай и Колизее. Прочел столько, что голова пухла. В центре города, как и положено, стоял Пантеон. Горстка инквизиторов несла Свет жителям Колизея и те исправно посещали мессы. А тем временем в каменных тоннелях города творилось безумие: жрецы Локосай поклонялись своему кровавому богу, взывая к всемогущей природе ужаса. В ответ одноглазое чудище даровало старцам-служителям вечную жизнь. Но Макс знал, что просто так даже шлюхи не дают, не говоря о божках, и когда нашел в сумеречной сети «цену» бессмертия — испытал шок.
Жрецы Локосай были не просто свернутыми психами…
Они были каннибалами.
«Ладно, жрут они человечину, — рассуждал Макс, садясь в аэрокар. — Живут себе в подземельях, и черт бы с ними. Но этот тип, Бобби Джонс из досье, мяском для них приторговывает! И Аллерт хочет притянуть его на „Зевс“?!». Брезгливость просила Макса вернуться в док, сесть в «Молнию» и свалить обратно в холодный вакуум. А чувство долга и любопытство гнали вперед. Именно они заставляли вжимать акселератор в пол и нестись над прерией к белому городу.
«Шутки шутками, но с другой стороны, — думал Макс, разглядывая карту Колизея, — эти хреновы психи со своим культом — реальная проблема. Вот сунусь в их лавочку, и что? Я ведь тут никто. На котлеты пустят».
Перед внутренним зрением Макса всплыли классические ужастики с избитым сюжетом. Герой-одиночка прибывает в город… А дальше все как положено: тайна, ополчившиеся против него жители, страшные обряды и кровавая расправа. Мерзость. Быть съеденным дряблыми жрецами-психопатами Макс не хотел. Очень не хотел.
Аэрокар несся над прерией. Ветер волнами колыхал высокую серебристую траву, отчего прерия походила на огромную лужу ртути, разлитую на Уайте невесть кем и когда. Справа зияла глубокая воронка диаметром не меньше километра — один из восьми карьеров по добыче ирания. Где-то под землей невидимыми жилами тянулись штольни. Мрачные тоннели подобно кротовьим норам испещрили прерию, уходя под город и далеко за его пределы.
Макс остановил аэрокар, машина плавно опустилась, утонув в траве. Вдали виднелся Колизей. Город ограждали высоченные стены, подпирающие купол, и что за ними — не разглядеть, лишь редкие покатые крыши нет-нет да поблескивали в лучах далекого солнца. Макс активировал визор. Перед глазами появился тактический дисплей с картой и тысячами тепловых отметок — люди; такие же красные точки скакали по прерии — местное зверье; оранжевые полосы тянулись к стенам города — энергосистемы тоннелей. Отключив функцию тепловизора, Макс приблизил изображение, чтобы рассмотреть вход. Глухие стены из белого камня не перелезть, на аэрокаре тоже не перемахнуть — упрешься в купол. Судя по охране у главных ворот, чужаков в Колизее не любят. Макс недовольновздохнул. Об оружии придется забыть.