Корнелл подался вперед. — И закон разрешает вам тут распоряжаться? Здесь частная собственность.
— Вообще-то, мы говорили с вашим отцом и спросили, можно ли посмотреть машину. Он разрешил.
— Я не думаю, что он понял, что вы имели в виду.
— Я не знаю, что вам сказать. Может быть, лейтенант Долан сможет объяснить, когда вернется. Он попросил меня посторожить машину, пока не приедет полицейский. Вам что-нибудь здесь было нужно?
— Я пришел посмотреть, что здесь происходит. Я лучше скажу отцу. Ему это не понравится.
Корнелл пошел к дому. Когда он дошел до подъездной дорожки, у дома остановилась полицейская машина. Когда полицейский вышел, они с Корнеллом обменялись рукопожатием. Я смотрела, как двое посовещались, через минуту к ним присоединился хозяин. Даже издали было видно, что он возмущен, как петух, чей курятник попал в осаду.
За ними остановилась машина Долана. Трое подождали его, и завязалась новая дискуссия, в конце которой все четверо гуськом двинулись в мою сторону.
Долан представил полицейского, которого звали Тодд Чилтон.
Руел всмотрелся в меня и повернулся к Долану. — Это и есть специалист, о котором вы говорили?
— Она — частный детектив. Мы доставим машину в Санта-Терезу и там специалисты ее исследуют.
— Вы говорите, что заберете машину? — Руел посмотрел на полицейского, не в силах поверить. — Он не может это сделать, правда?
— Может, сэр.
— Эта машина простояла здесь восемнадцать лет. Если у копов так горело, почему они не забрали ее сразу?
Долан ответил. — Информация пришла неделю назад. Мы первый раз об этом услышали, иначе мы так бы и поступили.
— Вы не можете так просто зайти сюда и уйти с тем, что мое. — Он повернулся к полицейскому — Я хочу, чтобы он убрался отсюда.
Чилтон сказал — Он имеет право забрать ее.
— Тогда ты убирайся тоже!
Если раньше тон Чилтона был примиряющим, то теперь он стал официальным.
— Извините, сэр, но эта машина рассматривается как улика в криминальном расследовании. У вас нет выбора.
Корнелл сказал — Ладно, папа. Успокойся.
Руел неожиданно сдался. Он снял шляпу, хлопнул ею по бедру и ушел. Корнелл отправился за ним.
Мы услышали короткий гудок на улице и увидели подъехавший местный эвакуатор.
Чилтон свистнул, чтобы привлечь внимание водителя и указал в нашем направлении.
Когда «Мустанг» погрузили, мы проследовали за эвакуатором на улицу. Водитель подождал, пока мы сели в машину Долана, и мы двинулись за эвакуатором, не теряя «Мустанг» из вида.
На стоянке для конфискованных машин Долан позаботился о бумагах и вернулся ко мне.
Когда мы подъезжали к мотелю, он беззаботно насвистывал.
— Ты выглядишь довольным.
— Да. У меня хорошее предчувствие.
— Долго нам ждать ответа?
— Надеюсь, что нет.
— А что сейчас?
— Ничего. Если они смогут связать нашу жертву с «Мустангом», мы воспользуемся описанием ее зубов, чтобы поговорить с местными стоматологами. С такими плохими зубами кто-нибудь мог ее запомнить.
— Можем мы это сделать, пока ждем? Ненавижу сидеть просто так. Ну, Долан, дай мне это расколоть.
— Попрошайничать неприлично. Тебе это не идет. Полагаю, я могу одолжить твою машинку и заняться бумажной работой.
Вернувшись в свою комнату, я открыла тумбочку и достала телефонную книгу Кворума, отыскивая адрес публичной библиотеки. Судя по мини-карте на первой странице, она была всего в пяти кварталах. Я сунула книгу в сумку, оставила пишущую машинку Долану и отправилась пешком.
В библиотеке я нашла городские справочники за 1966, 67, 68 и 69 годы. Достала из сумки телефонную книгу и открыла на списке дантистов. В списке было десять человек. Я сравнила современный список с дантистами, практиковавшими в интересующие меня годы. Двое, доктора Тоун и Неттлетон, исчезли. Четыре имени сохранились и шесть были новыми.
Из четырех сохранившихся один, доктор Грегори Спирс, был упомянут дважды: в списке стоматологов и в списке ортодонтов. Я записала четыре имени и адреса, вернулась к карте и наметила маршрут.
Офис Спирса находился на Додсон стрит. В приемной никого не было. Секретаршу, «девушку» лет шестидесяти, согласно табличке, звали миссис Гэри. Она открыла стеклянное окошечко, отделявшее ее офис от приемной и я предъявила копию своей лицензии частного детектива. Долан дал мне папку с стоматологической картой Джейн Доу, показывающей количество и расположение ее пломб. Я выложила ее тоже и сказала — Здравствуйте. Я надеюсь, что вы сможете дать мне информацию.
— Я точно могу попробовать.
— Я сейчас работаю вместе с двумя следователями из Санта-Терезы над делом об убийстве Джейн Доу, которое произошло в 1969 году. Вот схема ее зубов. Есть шанс, что она жила в этих краях и мы интересуемся, не могла ли она быть пациенткой доктора Спирса. Она, скорее всего, была несовершеннолетней, когда была сделана работа.
Она взглянула на папку. — Он сейчас с пациентом. Вы бы не могли зайти через полчаса?
— Я лучше подожду. Как давно вы с ним работаете?
— С тех пор, как он открыл практику, в 1960 году. Как вы сказали, звали пациентку?
— Я не знаю. В этом все и дело. Ее так и не идентифицировали. У нее было много пломб и судебный дантист, который осматривал ее челюсти, думал, что работа была сделана за год или два до ее смерти. Это сложно, я знаю.
— Я не думаю, что у нас сохранилась карточка кого-то, кого мы не видели около двадцати лет.
— Что происходит со старыми карточками? Их уничтожают?
— Обычно нет. Их переводят в неактивный статус и отправляют на хранение.
— И они сейчас в городе?
— Если вы хотите заняться поиском, вы должны поговорить с доктором Спирсом. От меня это не зависит.
— Понимаю.
Я уселась в углу и стала перелистывать журналы. Через пятнадцать минут появилась женщина с распухшей губой и остановилась у окошечка, чтобы выписать чек за обслуживание.
Вышел доктор Спирс.
До того, как я описала все детали проблемы, он замотал головой. — Я не могу этого сделать без имени. Неактивные карточки расположены в алфавитном порядке. У меня их сотни. Как сказала миссис Гэри, она еще и несовершеннолетняя, что создает дополнительные проблемы. Не вижу, как я могу ее найти.
— Это очень плохо. Как насчет других дантистов в этом районе в то время? Вы можете сказать что-нибудь про доктора Тоуна или доктора Неттлетона? Они оба здесь практиковали в конце шестидесятых.
— Доктор Тоун умер два года назад, но его вдова может согласиться помочь, если у нее сохранились его архивы. Доктору Неттлетону за девяносто. Он более-менее в здравом уме, но сомневаюсь, что вы многого добьетесь. Он повернулся к мисс Гэри. — Вы же знаете эту семью? Где он живет сейчас?
— С дочерью. Она ходит в мою церковь.
— Почему бы вам не дать информацию мисс Миллоун? Может быть, он вспомнит. Во всяком случае, стоит попробовать.
— Большое спасибо.
Миссис Гэри заглянула в записную книжку и выписала имя и адрес дочери. По выражению ее лица я могла понять, что мне повезет, если доктор Неттлетон сможет вспомнить, как завязать собственные шнурки.
Я вышла из офиса и остановилась на тротуаре. Заглянула в карту и свой список, двигаясь к следующему имени. Со всеми тремя дантистами повторился тот же разговор, с небольшими вариациями. Ответы были вежливыми, но обезнадеживающими. У меня был адрес доктора Неттлетона, но я слишком устала, чтобы идти туда.
Было около шести, когда я вернулась в мотель, где ждал Долан. Ненавижу признавать свое поражение.
Долан был необычно великодушен. — Не волнуйся. Отдохни сейчас. Завтра начнешь сначала.
Глава 8
За завтраком на следующий день, допивая вторую чашку кофе, я сказала — Я разберусь сегодня с доктором Неттлетоном, чтобы покончить с этим. — Я наблюдала, как Долан ест яйца «Бенедикт».