- Стоп! При чем тут библия?
- Это проходят в школе, - невозмутимо пояснил утафоа, - в евро-библии сказано, что следует убивать детей за проступки отцов, до какого-то там колена, и это касается не только отдельных людей, а и племен, и стран. Евро-христиане привыкли к этому и не понимают, что мы так не делаем. Они ищут: где же месть? Все их привычки на этом построены. Типа, невроз. А у нас все наоборот.
- В каком смысле наоборот?
- В полном, - сказал Баикева, - Мы искали такое место, где канаки будут лучше всего относиться к ученым из Европы. Мы решили, что это - Папетоаи-таун, где европейцы построили не только «Tiki Village», хотя это тоже важно, а еще экологически чистый морской порт и первый в Тихом океане открытый дельфинарий с научным центром. Конечно, это сделали не те, кто приехал сейчас, но, по-любому позитив, e-oe?
- Черт! Это как-то слишком благородно, чтобы быть правдой.
- Это просто прагматично, прикинь? - молодой верховный судья открыто улыбнулся и протянул новозеландцу компактный бинокль, - смотри вперед, там уже виден Моореа. Ориентир: синий аэростат-сервер, он прямо над Моореа, на высоте пять километров.
…
Моореа. Моту Тиахура. Первый ярус Эйфелевой башни (высота 60 метров).
Квадратная платформа площадью как половина футбольного поля, была еще почти не оборудована, но в центре имелось то ли кафе, то ли бистро парижского уличного типа. Называлось оно «Зуав», но не в честь рейнджеров французского колониальных войск позапрошлого века, а в честь Валента Зуава - шеф-повара и единственного (на данный момент) стабильного сотрудника этого заведения. Как парижанин Валент Зуав вдруг оказался в Меганезии, на Моореа – это отдельная история, и как раз сейчас ее начал рассказывать персонаж за угловым столиком. Звали персонажа Юлис, он тоже являлся парижанином. Но его появление в Меганезии было как раз понятно. Юлис, как и его коллега Винк, работали моделирующими программистами в аэрокосмическом центре «Каравелла» на атоллах Муруруа и Фангатауфа. Две девушки – креолки в компании за столиком происходили с Туамоту и были известны, как Либби и Соли.
Юлис прожевал тартинку с сыром и салями, отхлебнул коктейля-флипа и объявил:
- Вот попробуйте придумать, как парижская любовь может начаться с десерта.
- Запросто, - сказала Либби, - типа, симпатичный парень окликает девушку: «Хэй, прекрасная незнакомка, как на счет десерта на ужин и стейка на поздний завтрак»?
- Хэх… - Соли покачала головой, - ты, как бы, не по-французски фантазируешь
- Ну, блин, уж как умею, - ответила та.
- Слишком широкая постановка задачи, - заметил Винк, набивая табаком недавно приобретенную трубку. – ты, хотя бы, обозначь параметры девушки.
- Ладно, - согласился Юлис, - 40-50-160.
- Хм. Коллега, или ты охренел, или у этой девушки дистрофия с водянкой таза.
- Ни то, ни другое. У меня не такая вульгарная структура реляционной базы, как у некоторых почитателей голливудских штампов, не будем показывать пальцем.
- Не заговаривай зубы, - сказал Винк, - пропиши идентификаторы.
- Возраст-вес-рост сказал Юлис.
- Так-так-так, - Соли сосредоточенно наморщила лоб, - Ага! Эта hine не ела месяц, и Валент Зуав спас ее от голодной смерти накормив десертом?
- …Типа, - добавила Либби, - в меню того дня были только десерты.
- Вульгарно, - вынес приговор Юлис, - А в реальности это был головокружительный кулинарный роман, понятный только людям с тонким вкусом, вроде меня.
- Ты пижон! - возмутился Винк, - давай, не выпендривайся, а рассказывай.
- Ты еще не угадал, кто эта девушка, – сказал Юлис.
Винк озадаченно повертел в руках еще не зажженную трубку.
- Э… Хм… А я ее знаю?
- Еще бы!
- Хм… Ей 40 лет, вес полцентнера, рост метр шестьдесят, и я ее знаю.
- Оптимизируй память по кластерам, - ехидно посоветовал Юлис.
- Пошел ты в жопу. У меня память получше, чем у некоторых вундеркиндов… Если я угадаю, то следующий круг коктейлей за твой счет. Годится?
- ОК! А если нет, то с тебя ланч, договорились?
- Договорились. Сейчас внимание! Раз-два-три… Это доктор Сандри Ретел!
- Черт, - Юлис покачал головой, - Я попал на четыре коктейля… Хотите знать больше?
- Не тяни селедку за хвост! – Соли энергично пихнула его локтем в бок.
- Вот, ты экстремистка… Ладно. Слушайте. Это случилось прошлой весной, рядом с офисом ESA-scope в Пюто. Она шла после вечернего совещания по проекту «Hubble-overlook», и заглянула в маленькое кафе, а там был такой десерт и такой кофе…
- Откуда ты знаешь? – перебил Винк.
- Из надежных источников, коллега. И с этого дня она каждое утро перед работой, на четверть часа заскакивала в это кафе позавтракать специальной маленькой булочкой и особенным кофе, а каждый вечер тоже заскакивала на кофе с изумительным десертом. Неизвестно, к чему бы это пришло, если бы не командировка на Гваделупу в середине декабря, в ходе которой док Сандри попала за круглый стол с Папой Климентом XV. Случилось так, что она выступила по вопросу: «почему исламистов следует гасить со страшной силой», и полдюжины террористических организаций пообещали убить ее. Конечно, док Сандри смелая дама, но не до такой же степени…
- Ясно! – перебила Либби, - она подписала контракт сюда, потому что тут вам не там.
- Глубокая мысль, - прокомментировал Винк.
Винк прикурил-таки свою трубку и пробурчал.
- Все это обалдеть, как романтично, но как тут оказался Валент Зуав.
- Элементарно, коллега! Узнав, в чем дело, он начал искать ходы и, как только возник проект этой башни с французской харчевней, мгновенно отправил свое резюме. Он не великий ресторатор, но квалификация у него в норме, и поварской стаж почти 30 лет. Администрация башни воскликнула «cojonudo pinga!», как здесь принято…
- Ты сам слышал? – ехидно перебила Либби, - или опять «из надежных источников»?
- Я экстраполировал, - нашелся он, - О! А теперь внимание на сцену. Только боковым зрением, не смущайте нашего маэстро… Видите, он глянул на часы передал бразды ассистенту-конголезцу, а сам пошел к резервной мини-печке. Начинается секретный процесс изготовления особого многокомпонентного пирожка и специального кофе. Я сожалею, коллеги, но ни мне, ни вам, не светит это попробовать. Это только для нее.
Соли вторично пихнула его в бок, пояснив.
- Ты бы не прикалывался, а брал пример.
- Что-что? – переспросил Юлис.
- Пример, я говорю. Хрен с ним, с многоцелевым пирожком, но тебе утром лень даже сделать элементарную, joder conio, яичницу для, как ты уверяешь, любимой девушки.
- Ну вот, - он вздохнул, - почему все сказанное мной используется против меня?
- Это жизнь, бро, - Соли похлопала его по плечу, - она полна таких опасностей.
- Так утверждают надежные источники, - съязвила Либби.
- Жизнь… - он снова вздохнул, - Жизнь прекрасна! Принюхайтесь! Вы ощущаете этот чарующий аромат? Винк, конечно, не ощущает. Он дымит своим чертовым зельем.
- Не ругай мой табак! Это превосходный таитянский сорт. Кстати, я не просто курю, я слежу за небом, и вижу: Поэтеоуа Тотакиа везет нашу принцессу из Долины ветров.
- У-упс, - протянула Либби, мгновенно вооружившись биноклем, - с чего бы вдруг они летели с юго-запада, если Муруроа и Ванавана на юго-востоке? И это не «Mowe», хотя силуэт с такого ракурса похож. Это учебно-боевой блин-бублик. И на плоскости маркер транспорта Верховного судьи. Короче: я пройдусь к бордюру и гляну, что это за чудеса.
…Блин-бублик «EcoBat» аккуратно заложила вираж со снижением, и зашла на лэндинг к маленькой яхтенной пристани моту Тиахура около подножья Эйфелевой башни. Либби вернулась к столику и сообщила:
- Там судья Иннилоо и какой-то дядька киви. Они привезли бочку чего-то такого.
- А кто пилотирует? – спросила Соли.
- Пилотирует судья. По ходу, он забросил киви и бочку, а сам метнется дальше.
- Тсс! – прошипел Юлис, - Кульминация!