— Если мы отменим поход в Хогсмит, то ясно покажем, что что–то узнали, — сказала я, — разве что карантин какой придумать. Но это все равно будет выглядеть странно.
— Сейчас главное, чтобы не сбежали заключенные из Азкабана, — проговорил Снейп, — те, кто на свободе — вменяемы. Им есть, что терять.
— Я переговорю с министром, — кивнул Малфой, — к мадам Амбридж действительно могут возникнуть вопросы, а у меня — свои источники. Без семейства Лестранжей и Грайбека я обойдусь в любом случае. Северус прав, МакНейр и Руквуд слишком много теряют, а Крэбба с Гойлом легко перетянуть на свою сторону. Остальные тоже колеблются. Главное сейчас — добиться усиления охраны Азкабана и перевести заключеных на нижние ярусы.
— А Гарри Поттер? — спросила я. — Лорд все еще считает его основной целью? Кстати, может стоит слить ему информацию о произвольно созданном крестраже? Неужели его не насторожит то, что он уже просто теряет части души?
— Надо подумать, — кивнул Малфой.
Мы выбрались из подземелий. Счастливые деканы утащили очищенные реликвии по своим гостиным. А я не жадная, мне и Шляпы хватит.
Люциус Малфой галантно распрощался со мной, поцеловав ручку на прощанье и заверив, что нужды школы для него всегда на первом месте. Обращайтесь, дорогая, и не стесняйтесь. Его же вроде поперли из Попечительского Совета? Вернулся, что ли? Ну, мне до лампочки, пусть будет. Союзник ведь. Так что я милостиво улыбнулась и предложила заходить запросто. За этой мизансценой наблюдала совершенно обалдевшая Грейнджер. И Поттер.
— Как ваши успехи, мисс Грейнджер? — спросила я.
— Спа… спасибо, профессор.
— А у вас, мистер Поттер? Вы еще не определились с будущей специальностью?
Он моргнул.
— Сегодня будет встреча с разрушителем проклятий, — напомнила я. — Очень интересно.
Студенты кивнули.
— Профессор, — проговорила Гермиона, — а можно вас спросить? Откуда вы узнали про Тайную Комнату? И что Гарри — змееуст? Профессор Дамблдор говорил, что Гарри получил эту способность от Лорда.
— У вас сейчас урок? — спросила я.
— Нет.
— Тогда давайте пройдем ко мне в кабинет. Разговор может оказаться длинным, а беседовать в коридоре не очень удобно.
Они последовали за мной.
Мы расположились в директорском кабинете. Фоукс приветственно закурлыкал. Мы с ним не общались, но феникс продолжал сидеть на своей жердочки. Ухаживали за ним эльфы.
— Чай? Кофе? — предложила я.
Гермиона выбрала кофе, Гарри — чай, я тоже решила выпить кофе. Важная Винки внесла поднос.
— Отвечая на ваши вопросы, — начала я, — то, что мистер Поттер змееуст, знает вся школа. А про тушу василиска, гниющую в Тайной Комнате, мне сообщил сам Хогвартс. У директоров школы особая связь с замком. Разумеется, если они приняли присягу и связали себя с Хогвартсом, пожертвовав кровь. Это очень древний ритуал, и последние шесть директоров его не проводили. Я решила возродить эту традицию.
— А почему тогда василиска не нашли прежние директора? — прищурился Гарри.
— Потому, что спящий василиск совершенно не мешал замку и не представлял опасности для учащихся.
— А почему профессор Дамблдор не провел этот ритуал? — спросила Гермиона.
— Мне сложно говорить за другого человека, — ответила я, — может быть, он не хотел чувствовать себя связанным? Ритуал накладывает некоторые ограничения.
— Какие? — тут же спросила любопытная Гермиона.
Я просто показала студентам текст клятвы.
Они его несколько раз прочитали. И зависли.
— Но это же правильно, — проговорила Гермиона, — директор и должен быть беспристрастным. Он должен в первую очередь беспокоиться о безопасности учеников, поддерживать замок. Следить за уровнем образования. Так и должно быть!
Гарри закусил губу.
— Наши баллы, — тихо сказал он, — мантия–невидимка, отработка в лесу, василиск, Квиррел, Локхарт, Хагрид…
— Люпин, — продолжила я, — если бы Дамблдор принес присягу, утвержденную еще Основателями, то ничего этого бы не было.
— Это ужасно! — пробормотала Гермиона.
— Сейчас идет следствие, — ответила я, — думаю, в аврорате разберутся. Дамблдор не первый, кто не принес присягу. Замок из–за этого потерял часть магии, сейчас он восстанавливается.
— Да, — кивнул Гарри, — раньше в том проходе, что ведет к Тайной Комнате, был жуткий завал.
— Уже открылось несколько залов, — сказала я, — их проверяют преподаватели.
— Ой, как здорово! — у Гермионы загорелись глаза.
— А как ваши занятия с профессором Снейпом? — спросила я.
— Это так интересно, — ответила девушка, — профессор столько всего знает! Он дал мне несколько книг из личной библиотеки. Это по лечебным зельям. А сейчас он изучает то зелье, которое Рон разлил у вашей двери. Я ему помогаю. Профессор говорит, что у меня явный талант, и предлагает мне традиционное ученичество.
Я чуть заметно улыбнулась. Традиционное ученичество подразумевало тесный контакт Мастера и ученика на протяжении нескольких лет. Ну, Северус…
Студенты допили чай и кофе и откланялись. Я стала разбирать почту. Счета за поставку съестных припасов. Прошение Хуч о закупке новых метел. Список книжных новинок для библиотеки. Можно и подписать. Пару шкур василиска было решено продать, так что деньги будут. Олливандер интересовался, что там с перьями Фоукса.
— Ну что, птичка, — спросила я, — будешь перья сдавать? И что там у нас со слезами? Поплачешь в баночку? У нас тут детишки, их лечить нужно. Мои знакомые Мастер Зелий и колдомедик не откажутся.
Фоукс косо посмотрел на меня. Из его хвоста выпало одно перо. Очень хорошо! А вот и баночка. Птичка послушно уронила несколько слезинок.
— Хороший птиц, послушный, — похвалила я, — славный мальчик. Хочешь орешков?
Молча склевал целую пригоршню. Вроде поладили. Интересно, что имел с Фоукса Дамблдор? Вряд ли такой ценный ингредиент доставался Олливандеру бесплатно.
Я написала ответ, уточнив, что перо только одно, но я хотела бы ознакомиться с условиями поставки. Слезы переправила Поппи. Та растрогалась неимоверно!
Потом я присутствовала на обеде и слушала вместе со всеми лекцию разрушителя проклятий. Очень интересно и познавательно. У кучи студентов загорелись глаза. Кажется, у Флитвика будут горячие деньки, ведь вся эта толпа ломанется к нему за консультациями. От аврората у нас выступал Митчелл. Только к Снейпу никто не приставал после лекции колдомедика, вот что значит репутация. Все доставали мадам Помфри.
А потом у меня был Пузанчик…
Он встретил меня заинтересованным взглядом. Ну и чего я могу для него этакого придумать? Лошадку Беркли? Так там порка с минетом объединялась. Или все–таки связать?
Спустя некоторое время голый Пузанчик сидел на стуле. Ноги я ему развела и привязала к ножкам, руки завела назад. Рот заткнула замысловатым кляпом с самозатягивающимся креплением на затылке. Шнур наколдовала длинный и толстый, узлы в памяти восстановила посимпатичнее и попроще… Шибари не шибари, но самое то. Фиг с ней, с задницей, займемся другими местами. Флоггером можно и интимную зону обрабатывать. Пузанчик замычал. Я хлестнула его по внутренней поверхности бедра и пощекотала ремешками член. Тот встал как по команде.
— Ай–я–яй, шалунишка! — коварно ухмыльнулась я. — Спрятал от меня попочку!
— Мы–у–мх!
И еще раз… и еще… Поиграть флоггером перед носом. Хлестнуть по ногам, стараясь не задеть член. Похлопать по яйцам.
— Му–у–у-умм!
А теперь вот так. Ого, как тебя разобрало! Ладно, я добрая, могу и помочь. Оргазм был бурным.
— Жа–а–а-а-бочка! — простонал освобожденный Фадж, почти стекая со стула.
Да, похоже фантазии у Долли не было. Без огонька отрабатывала. В очередной коробочке переливалось колье. Мурр!
И мы уже привычно устроились у камина с бокалами коньяка.
— Как дела в школе? — спросил Корнелиус.
— Школа восстанавливается, — отчиталась я, — защита крепче стала, подземелья больше не подтапливает. И так, по мелочи. Это из–за того, что я дала клятву директора и провела ритуал. Теперь нужно что–то сделать с колонией акромантулов в лесу. Представляешь, этот идиот Хагрид выпустил туда эту пакость. Они жрут других животных, выживают их из леса. Такими темпами мы многих ценных видов лишимся. Возможны проблемы с кентаврами. Да и просто стало намного опаснее в лес заходить. А ведь там много редких растений, их зельевары собирают. Опять же — школа рядом. Ты прекрасно понимаешь, что сколько не запрещай, всегда найдется кто–то, кто захочет посмотреть все это поближе. У подростков часто инстинкт самосохранения отсутствует.