— А он что? — снова спросил Юлиан.
— Он… — бельгийка опять улыбнулась, — …Он впал в неистовство, стал кричать, что на телестудии какое-то гнездо марксистов и феминисток, после чего покинул арену. Мне казалось, я выполнила миссию, затоптав социал-дарвинизм грациозными ножками. Но случился скандал из-за моего экспромта о политэкономии поствандалической Европы.
Кстати, красиво звучит: поствандалическая Европа: как V век, старое доброе прошлое.
Аслауг Хоген отхлебнула пива, задумчиво вздохнула, и пробурчала:
— Вообще-то жалко нашу Европу.
— Чертовски жалко, — согласилась Ликэ Рэм, — я помню Европу прошлого века…
— Знаете, девчонки, — произнес консультант по ЯД, — мне кажется, не следует спешить с выводами. Не исключено, что Европа снова будет прекрасной, и довольно скоро.
— Как ты это себе представляешь? — полюбопытствовала Аслауг.
— Как окончательный крах социал-дарвинизма, — сообщил он, а затем продекламировал: «Социальные дарвинисты! Они не верили в возможность существования, видели только сплошную борьбу за существование: толпы остервенелых от голода людей, рвущих друг друга в клочки из-за места под солнцем, как будто оно только одно, это место, как будто солнца не хватит для всех!»
— Это откуда? — спросила Ликэ.
— Это братья Стругацкие, НФ-роман «Хищные вещи века», СССР, 1964 год.
— А! Вероятно, в сюжете что-то вроде утопического социализма.
— Что-то вроде, но не совсем. Там общество изобилия показано как антиутопия, однако авторский мир, будто, спорит с авторами. Не знаю, как это называется в литературе.
Бельгийка-палеобиолог махнула рукой.
— Не важно, как называется. Какая ключевая идея?
— Изобилие, созданное НТР, — ответил Юлиан, — в сюжете показана философская школа неооптимизма, которая учит, что все социальные проблемы от неразделенной любви и неутоленного голода. И что прикладная наука может быстро решить обе проблемы. По вопросу голода, и любой нехватки доступных потребительских товаров — схема ясна. В обществе с интегральной роботизацией очень высокая производительность труда. Это значит: мизерная себестоимость вещей. Путь к изобилию загораживают политические фетишисты, которым чужая нищета нужна для удержания власти. Если лишить их контроля, то блага посыплются, как из рога изобилия. И настанет счастье.
— А как же неразделенная любовь? — напомнила Аслауг.
— Неразделенная любовь… — он хмыкнул, — …Фикция, рожденная страхом и жадностью нищих, вынужденных продавать себя через наемный труд за крохи благ. Рог изобилия устраняет эту фикцию, как и вообще все обычаи маркировки собственности. Никто не маркирует воздух, ведь он в изобилии вокруг нас. А если все вещи, как воздух…
— Подожди! — вмешалась она, — Люди, как объекты любви индивидуальны, в отличие от потребительских товаров, которые серийно клонируются конвейером.
Консультант по ЯД неопределенно пожал плечами.
— Для кого-то да, но для многих ли? Неооптимизм утверждает, что лишь для немногих. Обычному человеку желателен сексуально-бытовой партнер с определенным набором качеств. Индивидуальность не играет роли. Поэтому популярны сайты знакомств. Ты отправила форму-запрос и получила список партнеров, которые годятся тебе, а ты им.
— Тупой сервис! — припечатала Ликэ Рэм, — В полноценной любви важна спонтанность. Например: на днях я переспала с Тургутом Давутоглу. Хотя мне этот типаж совсем не нравится. Просто случился порыв эмоций, я поддалась этому порыву, и довольна.
Аслауг от изумления хлопнула ладонями по коленям.
— Ты переспала с владельцем холдинга «Митридат»?
— Да, это пример ценной спонтанности, и не говори, будто у тебя не было такого.
— У меня тоже было, конечно. Однако, переспать с миллиардером… Извини, но это, в некотором смысле, похоже на извращение.
— Не говори, будто у тебя не было спонтанного опыта извращений, — парировала Ликэ.
— У меня, конечно, были извращения… — начала голландка, затем, кажется, передумала развивать эту тему, рассмеялась, и прошептала, — …Твою интрижку с Давутоглу надо держать в секрете, я правильно понимаю?
Бельгийка снова махнула рукой.
— Не обязательно. Запись с какой-то видеокамеры продана желтизне, и опубликована с анонсом «Шах Митридат переспал с профессором по динозаврам». Из анонса, кстати, непонятно, какого пола профессор. А Давутоглу, будучи спрошенным репортерами, не моргнув глазом, ответил: «я переспал с динозавром, а профессор консультировал нас». Касательно же видеозаписи, он заявил, что все вопросы к компьютерному художнику, рисовавшему это довольно посредственное произведение кино-эротики.