— Специфическая шутка, — оценила голландка, прислушалась, и спросила, — сейчас был какой-то звук, или мне показалось?
— Звук вроде чего? — спросил Юлиан, и завертел головой по сторонам.
— Вроде цок-цок-цок, — пояснила она.
— А вот источник звука, — напряженно произнес он, и плавно извлек из кармана оружие, известное среди любителей, как «Дерриджер» — это семейство 4-ствольных пистолетов предельной компактности (помещается на ладони) и крупного калибра (до 18 мм). При выстреле с короткой дистанции «Дерриджер» обладает впечатляющей убойной силой. Сейчас стволы этой опасной игрушки смотрели на существо, вышедшее из туннеля и, похоже, собравшееся ближе познакомиться с исследователями. Существо напоминало кабана, но более подвижного, и огромного, не меньше льва.
— Вот и свинолев, — прошептала Аслауг. У нее в руке уже был второй «Дерринджер».
— Ой! Это деодон! — радостно воскликнула Ликэ, — Уберите пушки! Это еще поросенок подросток, который просто хочет поиграть!
Возможно, Аслауг и Юлиан возразили бы против такого совета, но Ликэ уже побежала навстречу монстру, и перекрыла им линию огня. Юлиан грубо выругался, а между тем бельгийка приблизилась к огромному поросенку, и стала чесать его за ухом. Поросенок хрюкнул, повалился на спину, и повернулся, явно желая, чтобы ему почесали бок. Ликэ присела на корточки и энергично стала скрести пятерней жесткую шерсть поросенка.
— …Охренеть… — прошептала Аслауг.
— Точно, охренеть! — поддержал Сатанг, возникший откуда-то.
— Тебе не кажется, что штука была СЛИШКОМ стремная? — строго сказал Юлиан.
— Но ведь весело получилось! — возразил демон серединка на половинку.
— Откуда тут поросенок деодона? — спросила Ликэ, продолжая почесывать бок новому знакомому, который от удовольствия похрюкивал и махал копытами в воздухе.
— Вообще-то у нас несколько поросят, — признался Сатанг, — ребята из Южного Египта продали нам выводок поросят бородавочника на мясо. Но, черт побери! Бородавочник совсем другое дело, чем обычный поросенок. Рука не поднялась зарезать. И мы слегка поиграли с их генами. Конечно, док Ликэ, мы использовали твои прекрасные статьи об эволюции млекопитающих в эоцене и олигоцене. Мы решили: если адские свиньи тут обитали в эру комфортной Сахары, то надо восстановить их, ведь эра возвращается.
— Вот как? Вы что, всерьез намерены переделать биотоп пустыни в биотоп прерии?
— Уже переделываем, — уверенно ответил Сатанг.
Тут откуда-то из туннеля раздался звонкий женский голос:
— Дюп, засранец, ты опять навалил кучу на моей плантации клубники!
— И-и-и! — горестно взвизгнул поросенок-монстр, вскочил и, цокая копытами, помчался галопом в противоположный туннель, но…
— Назад, свинья! — приказал тот же звонкий голос, и поросенок поплелся назад.
— Хорти, перестань обижать Дюпа, — миролюбиво попросил Сатанг.
— Я не буду обижать его, я лишь разъясню ему суть дела, — сказала девушка, ровесница Сатанга, выходя из туннеля. Она была одета в тропический джинсовый костюмчик, на первый взгляд не отличалась от обычной уроженки Северной Европы, но…
…Но непоколебимая уверенность в себе будто просвечивала сквозь кожу. Она мягкой походкой подошла к поросенку-монстру (голова которого по высоте была на уровне ее груди), протянула руки, схватила его за уши, и несильно подергивая, произнесла:
— Дюп, я в двадцатый раз говорю тебе: не садись срать на мою плантацию клубники.
— И-и-и…. — печально ответил поросенок.
— Я надеюсь, ты понял на какое-то время! — заключила она, похлопала его по лбу, затем двинулась к исследователям, сообщая на ходу, — Мое имя Хортензия, кратко: Хорти. Я реально рада видеть вас, и если есть вопросы, то с удовольствием отвечу. А если вы не возражаете, то я тоже задам кое-какие вопросы, мне интересно. Вот.
— Когда-то Хорти училась на биофаке в Университете Бергена, — сообщил Сатанг.
— О! Возможно, ты знакома с Густавом Лаландом младшим, — предположила Ликэ.
— Да, он читал у нас основы кинетики на втором курсе. А потом я ушла в море. Так что образование у меня дырявое, и я бы с удовольствием чему-то поучилась у тебя, док. Не только я. Вообще, ребята. Потому что нам это важно для темы терраформирования.
— Это что, в смысле: темы терраформирования Марса?
— Марса тоже, но позже. Пока мы занялись терраформированием Земли.
— Гм… На латыни это звучит как тавтология: terraforming Terram.
— Да, — подтвердила Хорти, — так вышло. В общем, мы будем рады, если ты согласишься завтра утром посидеть в кафе под мэллорнами и ответить на некоторые вопросы. А мы ответим на твои вопросы про трансфертный ген-комплекс стеклянной лягушки.