Газан, однако, обещал, что вернется в ближайшем ноябре, чтобы на сей раз напасть на Египет.[309] Тем временем, в течение 1300 года, хан предпринимал все новые дипломатические инициативы, адресуясь к Кипру и Западу.
Тирский Тамплиер отмечает прибытие в Никосию, вероятно, весной 1300 г., посланников, главу которых Амади называет «миссер Киаль» или «Киоль». Речь идет об Изоле Пизанце, итальянском купце-авантюристе (из пизанского рода Бофети), который пользовался выгодной ситуацией при дворе Газана и был ценным посредником в отношениях монгольского хана с Западом и, в частности, с папой.[310] По договоренности с киприотами к папе было направлено общее посольство: в письме-донесении, отправленном 2 июля из Барселоны, Ромеу де Маримундо, советник арагонского короля, сообщает своему повелителю, что «послы от татар, от царя Армении, от короля Кипра, от магистра Храма и от прочей заморской знати должны нанести визит верховному понтифику; они уже в Апулии и со дня на день ожидаются в курии».[311] Посланник монголов называл себя Викариус и, вероятно, тоже был итальянцем.
Несомненно с тем, что продемонстрировать как христианам, так и мамелюкам единство монголов, заморских франков и Западной Европы, 20 июля начался рейд христианского флота в направлении Египта и Сирии. Собравшись на совет в Фамагусте, король Генрих II Кипрский, Жак де Моле и великий командор ордена Госпиталя в самом деле решили бросить на Египет флот из шестнадцати галер, шести саетт и еще нескольких панфил (маленьких и скоростных гребных судов). Ни хроника Тирского Тамплиера, ни хроника Амади, более точная, не сообщают, чтобы на борту одного из судов находились король и магистр ордена Храма: «Король Кипра, сир Тира — его брат, магистр Храма, командор Госпиталя и миссер Киаль, посол Кассана, поехали тогда в Фамагусту, где держали совет, решая, следует им переправляться или нет». Они решили переправиться, но ничто не позволяет утверждать, что они были в походе, кроме ханского посла: в самом деле, на кораблях подняли знамя ильхана, потому что он был на борту.[312] Флотилия двинулась к дельте Нила, атаковала Розетту, потом разграбила Александрию и повернула на север, в направлении Акры, а потом Тортосы; налет госпитальеров на Мараклею не удался. Затем флот вернулся на Кипр.[313] В военном отношении результат был очень скромным, в отношении добычи — не столь малым и не был бесполезен в пропагандистском отношении («что-то делается»). Главное достоинство этой экспедиции состояло в том, что она продемонстрировала единство кипрских франков и закрепила в форме конкретного деяния союз с монголами. Мобилизовавшись, франки сумеют быстро ответить новому посланнику Газана, который прибыл на Кипр сообщить о решении монгольского хана выступить в поход в ноябре 1300 года:
В оном [1300] году приехал на Кипр посланный Газаном, царем татарским, и рек, что Газан должен выступить оной зимой и желает, дабы король и все франки направились дожидаться его в Армению, где царь и его народ сделают для них приготовления.[314]
Газан покинул Тебриз 30 сентября. Он вошел в контакт с Хетумом II и на сей раз мог рассчитывать на последующую мобилизацию кипрских франков.[315]
В самом деле, в ноябре Амори Тирский — брат короля, магистр ордена Госпиталя Гильом де Вилларе, как раз приехавший с Запада, и Жак де Моле направили своих рыцарей на остров Тортосу, или Руад, километрах в трех от сирийского берега. Амори привел туда триста рыцарей, а «Храм и Госпиталь имели их столько же или больше».[316]
Каталонский граф Бернарт Гильем д'Энтеса, высадившийся в Фамагусте в конце 1300 г., написал королю Арагона, вероятно, в марте 1301 г., рассказав о том, что происходило на островке зимой:
Газан, находясь в своей земле, послал несколько гонцов на Кипр, к прославленному королю Кипра, магистрам Госпиталя и Храма, дабы им сообщить, что пойдет в землю неверных, сынов Исмаила, каковую обычно именуют Хем (Сирия), в ближайшем ноябре. И он просил, чтобы христиане готовились прийти к нему со всей их армией […]. Услышав это, христиане […] подготовились и направились на остров Тортоса, расположенный менее чем в двух милях от берега. Были то достойный муж — сеньор Тирский, брат прославленного короля Кипрского, пришедший с большим количеством воинов, наш магистр госпитальеров со всеми, кто сопровождал его в поездке и кто совершил много прекрасных и достойных дел, и с ним его люди с Кипра, и магистр тамплиеров со всем своим монастырем и многими иными людьми. С этого острова они переправились на материк, сталкиваясь с великими опасностями и положениями, где оставались двадцать пять дней или более; тем самым на острове и на материке пробыли они четыре месяца и более. И там они ежедневно ждали прихода Газана.[317]
Но Газан не пришел.
В январе 1301 г. в Северной Сирии появился лишь монгольский авангард под командованием полководца по имени Кутлуг-хан. Суровая зима не позволила привести более значительные силы кавалерии. В феврале, наконец, эмиссар Газана передал царю Хетуму, что хан отказывается продолжать свой поход и переносит нападение на мамелюкский Египет на более позднее время. Рядом с Хетумом находились Ги д'Ибелен и Жан де Жибле. Я уже писал, что эти кипрские сеньоры впервые высадились в Сирии в начале 1300 г.; если только они не оставались при царе Хетуме целый год, что маловероятно, они, должно быть, вернулись с Амори Тирским в ноябре и были посланы, с учетом их опыта, к армянскому царю, чтобы вернее получать сведения о передвижениях монгольских войск.[318]
Таким образом, надо понимать, что христианские силы под командованием Амори Тирского и великих магистров орденов рассчитывали на следующее: высадившись в декабре 1300 г. в Тортосе, они смогут соединиться с Газа-ном под Алеппо, через который почти неизбежно должны были пройти монголы, идущие в Сирию из Месопотамии. Они оставались на материке двадцать пять дней; они грабили города и деревни, нападали на мирное население и брали многочисленных пленных, которых перепродавали на кипрских рынках в качестве рабов. Потом, как пишет Тирский Тамплиер, «когда они узрели, что татары слишком запаздывают с приходом, а сарацины собрали много народу, дабы отправиться за ними в погоню, они вернулись на означенный остров Тортосу».[319] Они стали ждать на островке, полагая, что дело в обычной задержке. Но в феврале 1301 г. царь Хетум получил сообщение, что Газан не придет. Уведомленные в свою очередь, франки Руада собрали совет и решили эвакуировать основные силы своих войск, расположенных там. Рыцари Амори Тирского и госпитальеры в конце марта или в начале апреля вернулись на Кипр. На месте остался контингент тамплиеров, переданный под ответственность маршала ордена Бартелеми де Кинси (Сhinsi или Quinsy).
309
310
Richard, Jean. Isol le Pisan: Un aventurier franc gouverneur d'une province mongole ? //
311
317
319