После Лионского собора, несмотря на ужасы вторжения 1239-1242 гг., в ходе которого Центральная и Восточная Европа была опустошена, папа Иннокентий IV направил к монгольским властям послов для сбора сведений. Разве не ходили слухи, что в их империи много христиан и что некоторые из ханов, потомков и преемников Чингисхана, неравнодушны к христианству? От Иннокентия IV, организовавшего, кстати, настоящую политику миссионерства, эстафету принял Людовик IX, который в конце 1249 г. на Кипре встретился с уполномоченными персидского монгольского хана, передавшими ему письма от Великого хана из Каракорума, после чего король направил посольство во главе с Андре де Лонжюмо. Тот в 1245 г. уже совершил путешествие в Монголию.[52] В 1253 г. король послал новое обращение — тогда покинул Акру и выехал в Каракорум францисканец Гильом де Рубрук. По возвращении в 1256 г. он специально для короля, вернувшегося во Францию, написал захватывающий рассказ о своем путешествии.[53]
Пока что эти обращения не дали никаких конкретных результатов, но отношения сохранялись — в 1262 г. Хулагу, хан государства Ильханов, предложил королю Франции союз против мамелюков. Надо отметить, что франки Иерусалимского королевства в 1260 г. отказались заключать такой союз и заняли позицию благожелательного нейтралитета по отношению к мамелюкам, благодаря чему те смогли беспрепятственно пересечь франкские территории, чтобы нанести монголам поражение при Айн-Джалуте. Поэтому монголы усвоили привычку обращаться непосредственно на Запад, к папе или французскому королю. Хулагу более не требовал, как его предшественники, от короля Франции подчинения. Итак, западноевропейцам в их поисках Иерусалима открывалась возможность использовать новую стратегию на основе союза с монголами, и Людовик IX был одним из тех, кто больше всех способствовал ее усвоению всеми франками в последующие десятилетия. Кстати, полагают, что второй крестовый поход Людовика IX, направленный против Туниса, объясняется «превратностями союза с монголами»: промедление монголов в наступлении на мамелюков якобы вынудило короля отложить поход на Восток и, следовательно, использовать эту отсрочку для другой операции, которая изначально не предусматривалась.[54]
Из этой стратегии исходили в последней трети XIII в., и дальше я покажу, как Жак де Моле, став магистром Ордена Храма, вписывал свои действия в рамки этой стратегии.
Таким образом, как в сфере обороны, так и в сфере политики по отношению к монголам Людовик IX вопреки тому, что пишут о нем в разных местах, не смотрел только в прошлое. Он находил пути на будущее.
Финальное поражение ничуть не ставит под вопрос их правильность.
Людовик IX и тамплиеры
Несколько раз в ходе крестового похода, а также до и после него, Людовик IX имел дело с военно-монашескими орденами, в частности, с тамплиерами. Небезынтересно попытаться уточнить тональность (общую или разные) этих встреч. Жак де Моле, как мы видели, не был подданным Людовика IX, но прожил юность в царствование короля-крестоносца; он вступил в орден Храма в 1265 г., незадолго до того, как король во второй раз отправился в крестовый поход. До какой степени в своих действиях, а также в отношениях с орденом Храма король оказал влияние на молодого недавнего тамплиера?
Военно-монашеские ордены играли очень важную роль в обороне латинских государств: от них ожидали содержания крепостей, постоянной мобилизации сотен рыцарей. Эти затраты финансировались за счет доходов командорств Запада. Тем самым военные ордены обеспечивали постоянную связь между тылом — западноевропейским христианским миром — и фронтом, проходившим по Сирии и Палестине, то есть переправку людей, провизии, оружия, денег, сведений. Людовик IX поддерживал связь с тамплиерами прежде всего ради этого.
Именно из письма магистра ордена Храма во Франции Понса д'Альбона король узнал о поражении поляков и венгров от монголов в 1240-1241 гг.; магистра Франции об этом известили устно братья ордена Храма из Польши, прибывшие для участия в генеральном капитуле ордена в Западной Европе, в Париже: «Вести о тартарах (монголах), каковые мы слышали от своих польских братьев, приехавших на капитул».[55] В финансовом плане добрая часть средств, необходимых для финансирования крестового похода, была переправлена на Восток стараниями тамплиеров;[56] доверяли им свои средства и многие крестоносцы; именно тамплиеры — вовсе не желая того! — предоставили сумму, которой недоставало для выплаты последней части выкупа за короля под Дамьеттой. Корабль ордена Храма вез «сундуки» (сейфы) этих крестоносцев. Тамплиеры отказались их трогать, потому что деньги принадлежали не им; Жуанвиль договорился с маршалом ордена Храма, что захватит их силой. Тем самым орден соблюл внешние приличия![57]
53
54
Richard, Jean. Saint Louis et la Terre sainte dans 1'histoire de la Mediterranee //
55
Это письмо входит в состав «Анонимной хроники королей Франции», заканчивающейся 1286 годом: Chronique ano-nyme des rois de France //
57