О мотивах Жака де Моле ничего не известно; как младшему сыну ему могли прочить церковную службу (а Храм прежде всего был орденом церковным, никогда не надо об этом забывать!). Рассказывали, что он пожертвовал собой ради брата. Все это не более чем спекуляции в чистом виде, нет ни одного документа, дозволяющего из этого сделать как минимум гипотезу. Есть лишь два косвенных доказательства. Известно — потому что в документах есть немало примеров этого — что в крестоносцы вступали из искренней веры, по материальным соображениям и в поисках приключений; но и социальное давление — со стороны семьи и феодального окружения — также играло свою роль. В некоторых знатных семьях из поколения в поколение сохранялась настоящая традиция ходить в крестовые походы; и, естественно, когда принимал крест сеньор, его вассалы, желали они того или нет, должны были следовать за ним. Итак, вот два косвенных доказательства, имеющих отношение к Моле.
Первое, возможно, связано с родством: среди сановников Храма в Святой земле в то время, когда Моле вступал в орден, обнаруживается некий Гильом де Мале (Маlау), Маллейо (Маlleio), Молао (Моlaho) или Маларт (Маlart), упомянутый в качестве маршала ордена Храма в 1262 г. (31 мая и 18-19 декабря) и в качестве гардеробмейстера с 1271 г. (11 марта и 2 июня) до 1277 года. Маршал (Мале) и гардеробмейстер (Маларт, Молао) — вероятно, одно и то же лицо, пусть даже тамплиерский сигвиз Нопогит [карьера (лат.)] скорее предполагал движение от гардеробмейстера к маршалу, чем обратно. Не он ли — Гильом де Малле (Маllау) или Маллайо (Маllaio) — упоминается также как командор (или магистр) провинции Франция в 1283 и 1285 годах?[86] Если бы удалось выяснить, что этот человек или эти люди находились в какой бы то ни было родственной связи с нашим Жаком де Моле, это было бы удачей для историка, потому что стало бы веской причиной для вступления Жака в орден. Но в отсутствие какого-либо документа, который бы подтверждал возможную связь между Гильомом де Мале и Жаком де Моле, я не могу принимать во внимание это косвенное доказательство.
Точно так же можно вспомнить интерес знати Графства (и вообще бургундской знати) к крестовым походам и к военным орденам. Старинные историки Графства несомненно преувеличили количество великих магистров ордена Храма — выходцев из их провинции (они насчитали таковых пять, в то время как достоверным был только один — Моле!).[87] Тем не менее верно, что к Жаку де Моле, ставшему великим магистром, тяготело несколько уроженцев Графства, к разговору о которых мы еще получим возможность вернуться: Эймон д'Уазеле, маршал ордена, Жак из Ла-Рошели, уже упоминавшийся, и (хотя он не был тамплиером) Оттон де Грансон.
Что можно сказать о карьере Жака де Моле в первые годы, последовавшие за вступлением в орден Храма? Ничего, мы ничего не знаем. Когда он уехал на Восток? Этого мы тоже не знаем, но на этот счет можно выдвинуть кое-какие гипотезы.
Переезд на Восток
Еще раз примем за исходную точку показания на процессе и прежде всего свидетельство самого Жака де Моле. Представ перед папской комиссией в Париже 28 ноября 1309 г., Жак де Моле стал исходить из принципа, которого он далее будет придерживаться: отказываться отвечать на вопросы членов комиссии и положиться только на суд папы. Но он счел нужным уточнить три момента, которые принимал близко к сердцу: орден безупречно содержал свои церкви и должным образом проводил богослужения; милостыня подавалась повсюду и всегда; орден отдал очень тяжелую дань делу обороны Святой земли. В этот момент в зал вошел Гильом де Но-гаре, канцлер королевства, главный обвинитель тамплиеров и великий распорядитель процесса над ними, и сообщил, что в «Больших хрониках Франции» рассказано об очень компрометирующих фактах связей тамплиеров с Саладином.
[Моле] был сим ошеломлен до крайности и заявил, что никогда доселе не слышал речей о таком, но что, однако, он хорошо знает: пребывая за морем во времена, когда магистром означенного ордена был брат Гильом де Боже, оный Жак и многие иные братья монастыря означенных тамплиеров, молодые и жаждущие войны, как свойственно молодым рыцарям, желающим приобщиться к подвигам, и даже прочие, кои не принадлежали к их монастырю, роптали против означенного магистра, поелику во время перемирия, каковое покойный король Англии заключил между сарацинами и христианами, означенный магистр выказывал покорность султану и сохранял его милость; но, в конечном счете, оный брат Жак и прочие из означенного монастыря тамплиеров сим удовлетворились, приняв во внимание, что означенный магистр не мог действовать иначе, поелику в то время их орден держал под рукой и под охраной много городов и крепостей на границах земель означенного султана в местах, каковые он назвал, и что он иначе не мог бы сохранить таковые, и что даже тогда они были бы утрачены, ежели бы означенный король Англии не посылал бы им провианта.[88]
86