Брат Жан (одному из крестьян). Принеси-ка воды. (Дает пить Пьеру.) Пей, пей, дружок. Как ты себя теперь чувствуешь?
Пьер. Немного лучше... А где англичане?
Брат Жан. Бежали.
Пьер (смотрит на хижину, где была Изабелла). Дверь открыта... Где наша госпожа Изабелла?
Брат Жан. Отец отправил ее в замок. Она в обмороке, и он потребовал, чтобы я бросил тебя и занялся ею.
Пьер. Отец! Идите туда... Она, быть может, ранена!
Брат Жан. Нет, нет. Вся ее болезнь — один испуг. И твоя рана — пустяки, будь молодцом. (Делает Пьеру перевязку.)
Возвращается де Монтрёйль с латниками и крестьянами.
Де Монтрёйль. Победа! Мы отбили у них добычу.
Симон. Вот они, мои бедные коровушки! Вас не съедят теперь англичане.
Моран (обращаясь к одному из своих быков) Вот и ты, Рыжик с черной полоской, голубчик ты мой! Натерпелся ж ты страху...
Сенешаль (Симону). Симон! Ведь это были твои коровы?
Симон. Да, господин сенешаль, все шесть.
Сенешаль (латникам). Одна, две, три; одна, две, три. Вот эти две теперь баронские; уведите их.
Симон. Как так? Что вы сказали?
Сенешаль. Да, они наши по праву, как вознаграждение за спасенное имущество[39]. Не зря же мы трудились!
Симон. Но...
Сенешаль. Я тебе их дешево перепродам. Я знаю, у тебя водятся деньжонки.
Симон. Но, господин сенешаль...
Сенешаль. Без разговоров, дружище. Мы забираем треть скота. А завтра мы с вами договоримся, по какой цене вы можете его выкупить.
Крестьяне. Да это разбой! Мы сами их отбили.
Бартельми (убивая корову). Ну, этой у меня не отымут.
Сенешаль. Ах, негодяи! Я вам покажу! Вы у меня узнаете, как я наказываю наглецов! Дорого вы поплатитесь за камни, которые вы швыряли в меня!.. Латники! Гоните эту строптивую сволочь!
Сивард. Смелее! Бей крепче! Меня разбирает смех при виде того, как дерутся между собой французы.
Де Монтрёйль. Прочь отсюда, мужичье! Или мы насадим вас на копья.
Крестьяне разбегаются.
Сенешаль. Денек выдался жаркий — пятнадцать убитых. (Толкая труп ногой.) А вот один из тех злодеев, волков, как их зовут. Они как явились внезапно, так и скрылись.
Де Монтрёйль. Пожар потушен, пора возвращаться. Трубач! Труби отбой! (Сиварду.) Мессир рыцарь! Не угодно ли пожаловать с нами?
Брат Жан (держа лошадь под уздцы). Вот лошадь без хозяина. Садись на нее, Пьер, если ты в силах.
Сивард (Монтрёйлю). И вы допустите, чтобы я шел пешком, как слуга? Разве так обращаются с рыцарем?
Сенешаль. Пьер! Отдай свою лошадь дворянину.
Пьер. Но ведь я ранен.
Сенешаль. Без разговоров!.. Этот болван только оттого, что грамотен, корчит из себя важного барина, он смотрит на своих господ почти как на ровню.
Сивард садится на лошадь Пьера и отъезжает с Монтрёйлем и латниками.
Брат Жан. Но, господин сенешаль, он не сможет дойти до замка пешком.
Сенешаль. Пусть устраивается как знает. (Уходит.)
Брат Жан. Вот награда за службу господам! Спасай им жизнь, а они бросят тебя, как искалеченную лошадь.
Пьер. Я думаю, что доберусь до замка пешком.
Брат Жан. Нет, лучше поедем со мной в монастырь. Кто-нибудь уж даст нам осла. (Крестьянам, которые держатся в отдалении.) Эй, друзья мои, сюда!
Появляются Симон, Рено, Моран и другие крестьяне.
Симон. Да тут один из этих псов-латников. Чтоб ему околеть!
Брат Жан. Это славный парень, от него вы ничего, кроме добра, не видали. Помогите мне перенести его в монастырь, я там перевяжу ему рану.
Моран. Э, да это Пьер Ламброн, сын моего кума Ламброна! Бедняга! Рана не опасна?
Брат Жан. Он спас дочь барона, а в награду мессир Жильбер оставил его тут истекать кровью да еще потребовал, чтоб и я его бросил.
Симон. Ах, добрый отец Жан! Вы наше провидение! Не будь вас, кто нас утешил бы? Круто нам приходится теперь от сеньоров.
Рено. Что ни день, то новое мученье!
Моран. Сегодня нас грабили и жгли англичане! А потом грабили и били наши же господа!
Брат Жан. Ваши жалобы справедливы. Но одних жалоб мало! Эх, если б со мной так обращались...
Симон. А что?
Брат Жан. Чем они лучше вас? По какому праву они вас мучают? Разве вы не такие же дети Адама, как они? Не такая ж у вас плоть, как и у этих надменных сеньоров? Отчего же вы отданы им на съедение, как овцы волкам?
Симон. Вы нам задаете вопросы, отец, точно мы в силах на них ответить. Мы простые деревенские люди, народ темный. Но коли так устроен свет, значит, почему-нибудь да надо, чтобы мы были несчастны.
Брат Жан. А я вам скажу, почему вы так несчастны. Вы несчастны потому, что вы трусы. Разве вы не так же ловки, не так же сильны, как ваши господа? Много ли между ними молодцов, которые смогут поднять такой тяжелый молот, как у тебя, Моран?
Моран. Да, это правда, молот у меня тяжелый.