Воздух едкий, удушливый; временами стремительная волна симпатии или ненависти прорезает и сотрясает его, как сильный электрический ток.
В первых рядах кресел группа настороженных людей, беседующих вполголоса: Арбару, Баруа, Брэй-Зежер, Крестэй д'Аллиз, Вольдсмут; среди мужчин - загадочный силуэт Юлии.
Три часа.
Сильное движение распространяется от дверей и охватывает толпу. Поток вновь прибывших с трудом просачивается в зал; студенты в беретах, адвокаты в мантиях взбираются на высокие перила, отделяющие судей и присяжных от публики, устраиваются на выступах, на подоконниках.
Люс настойчиво проталкивается сквозь шумную толпу, провожаемый враждебным ропотом; наконец он достигает места, которое Баруа занял ему возле себя.
Люс (тихо, Баруа). Я оттуда... предстоит бой. Большинство присяжных склоняется к оправданию Золя. В Генеральном штабе отдают себе в этом отчет, они сильно Встревожены... Они попытаются нанести удар, сегодня или завтра.
Внезапно наступает тишина, но она длится недолго: входит суд.
Амфитеатр заполняется: появляются судьи в красных мантиях; сохраняя торжественную серьезность муниципального шествия, попарно входят присяжные.
На скамью обвиняемых, рядом с издателем "Орор", усаживаемся Эмиль Золя; позади них, окруженные секретарями, защитники: Лабори, Альбер и Жорж Клемансо.
Глухой гул сотрясает зал.
Золя и Лабори поворачиваются направо, откуда раздается свист. Золя сидит, положив обе руки на набалдашник трости, поджав ноги; его морщинистое лицо, неуловимо напоминающее мордочку ежа, озабочено; при каждом движении головы стекла пенсне поблескивают, обостряя живость взгляда. Он медленно обводит глазами всю эту ненавидящую его толпу, и взор его, словно отдыхая, на мгновение задерживается на группе сотрудников "Сеятеля".
В главном проходе показывается человек в мундире. Слышится шепот: "Пелье... Пелье..."
Твердым шагом генерал направляется к свидетельскому месту и резко останавливается.
Баруа (Люсу). Вот... Они бросили в атаку Пелье!
Волнение в зале достигает такой степени, что генерал нетерпеливо оборачивается и окидывает толпу взглядом; его воинственное лицо, аристократическая осанка, неумолимая властность всего облика заставляют людей замолчать, впрочем ненадолго.
Председатель, толстый человек с круглым бритым лицом, обрамленным бакенбардами, на котором выделяются тонкие и сжатые губы, делает гневное движение; но он не в силах водворить тишину.
В шуме, который мало-помалу стихает, раздается четкий голос генерала; можно различить отдельные слова:
"... Неукоснительно следуя закону... дело Дрейфуса... Прошу слова" [В дальнейшем судебное разбирательство воспроизводится по стенографическому отчету 10-го судебного заседания. См. "Процесс Золя". Полный стенографический отчет. Париж, 1898 год. Том II. стр. 118-125 - Прим. автора].
Голоса. Тише, тише.
Генерал де Пелье. Я употреблю слова, которые любит повторять полковник Анри: "Вы хотите знать правду? Хорошо!"
Его металлический голос вызывающе звенит в обширном зале, застывшем наконец в молчании.
Во время интерпелляции Кастлена произошел факт, на который я хочу обратить внимание. В военном министерстве - заметьте, я не говорю о деле Дрейфуса - имелось неопровержимое доказательство виновности Дрейфуса! И это неопровержимое доказательство я видел!
Он поворачивается к присяжным, затем к защите, затем к публике. Вызывающая улыбка появляется на его суровом, как у фехтовальщика, лице.
Во время этой интерпелляции военным министерством была получена бумага, происхождение которой неоспоримо; вот что в ней было написано: "Будет интерпелляция по делу Дрейфуса. Ни в коем случае не говорите о наших отношениях с этим евреем". И бумага эта подписана, господа! Она подписана неизвестным именем, но к ней приложена визитная карточка, на обороте которой сделана пометка о каком-то незначительном свидании; пометка подписана тем же условным именем, которым подписана бумага, а визитная карточка принадлежит...
Короткая пауза.
Публика вздрагивает, потом замирает, затаив дыхание, глядя попеременно то на судей, то на свидетеля, то на Золя, у которого вырывается негодующий жест, то на присяжных: они с облегчением вздыхают, и на их заурядных лицах появляется удовлетворенное выражение.
Генерал де Пелье (его торжествующий голос звучит как труба.) Как видите, господа, окольными путями добивались пересмотра процесса; я рассказал вам об этом факте и подтверждаю его истинность своей честью. И я призываю генерала де Буадефра подтвердить мое показание. Вот что я хотел сказать!