Возвышаясь над комнатой, божество наблюдало за Хирал. На его глазах ловкие руки служанок в последний раз превратили ее в храмовую танцовщицу.
Завтра она перестанет служить ему. С завтрашнего дня она навсегда отдаст себя другому.
Глава 9
Злобная свекровь вырвала ей глаз… Амия закричала от боли, земля поплыла у нее под ногами, и она проснулась. Это был кошмарный сон. Стояла ночь. Лежа на своем соломенном тюфяке, девочка мелкими глотками пила теплый влажный воздух. Сестры и невестки крепко спали. Из соседней комнаты доносился храп — там вповалку спали мужчины. Одна из невесток, Аболи, зашевелилась и что–то пробормотала во сне. Амия едва различила ее в темноте — молодая женщина лежала на боку, напоминая шар. Аболи была на седьмом месяце беременности, и знающие люди сказали, что у нее родится мальчик. Первый мальчик в новом поколении Мад–хавов.
Такая перспектива ужасно злила Витру, которая до сих пор не родила Пайоду ребенка. И это за три года брака… Ее лоно оставалось бесплодным несмотря на многочисленные жерт-
вы храму и лекарства, призванные ускорить зачатие. Вместе с животом невестки росла и ярость Витры, и Амия справедливо полагала, что станет ее первой жертвой. Участь девочки уже была определена: их с Пуру брачный союз обе семьи считали делом решенным. Через несколько часов жених придет в этот дом.
Сердце Амии сжалось. Как никогда остро ощутила она себя заложницей судьбы. Единственной надеждой и опорой были слова садху, услышанные в тот день у реки. Что, если он все–таки сказал правду? Может, она действительно избранница богов? Может, они расстроят эту свадьбу?
Она пойдет в храм и будет ждать знака свыше. Приняв решение, Амия пробралась между спящими, спустилась на первый этаж и выбежала на улицу.
Грозовые тучи разошлись, уступив место сияющим созвездиям зодиака. Амия подняла глаза к небесному своду. Будущее всех людей было написано на звездном небе, но Амию никто не учил астрологии. Она довольствовалась тем, что помолилась полной перламутровой луне.
По молочно–белому свету скользнула тень. Ночная птица, летучая мышь? Злой или добрый дух? А может, сам Шива? Следуя за тенью, она пересекла деревню и вышла к реке. Тень с хрустальным звоном коснулась воды.
— Это Шива, — прошептала Амия.
Душа ее взволновалась. Божество, чей танец символизирует вечное движение Вселенной, чье слово понимает все живущее на земле, — светлейший Шива явился Амии. Девочка любила этого бога, чье имя означало «добрый», «благостный». Он уничтожил демонов и возродил мир к новой жизни. Она представила, как он попирает своей ногой Витру так же, как в свое время наступил на отвратительного карлика по имени Мулаяка, олицетворяющего все свойственные людям пороки. Она желала, чтобы он возник рядом с ней, вооруженный своим трезубцем и волшебной секирой, и защитил ее.
И Амия поверила. Садху сказал правду. У нее открылся дар видеть мир божеств и духов, недоступный обычным людям. Сам Шива танцевал для нее! Сарасвати подыгрывала ему на вине, Индра — на флейте, Вишну — на мриданге, Брахма — на кимвалах, а Лакшми пела. Великий бог, окруженный богами и богинями, танцевал для маленькой девочки из деревеньки Аунраи. Амия с благоговением взирала на священный танец. Шива своими движениями вызывал биение каждой мельчайшей частицы сущего, возрождая их к жизни. И все ожило, повинуясь его воле, и во всем своем величии предстало перед глазами девочки. А в ушах ее прозвучал голос бога:
«Ты встретишься с Блистательной, и она научит тебя танцевать для меня».
Разбудило ее солнце. Светило было уже высоко в небе. Амия заснула на берегу реки, недалеко от того места, где повстречала садху. Душа ее была спокойна. Со всех сторон до нее доносились привычные, успокаивающие звуки. В близлежащих полях пели занятые сбором овощей и прополкой женщины, мужчины косили золотистые поля пшеницы и ячменя, дети, смеясь, барахтались в реке. И вот уже беспокойство постучалось в сердце Амии. Она убежала из дома. И теперь ее ищут…
Руководила поисками, конечно же, Витра. Открыв глаза поутру, она тут же заметила, что Амии нет. Она подняла на ноги все семейство, вспомнив, что в полдень обещали прийти жених с родней и свидетели. Да это позор на всю деревню, над ними станут смеяться! Витра разослала невесток, золовок и деверей во все концы деревни, приказав найти и вернуть беглянку. Все они вернулись домой сконфуженные. Амия исчезла. Сумасшедшая ярость овладела тогда Витрой. Женщина не скупилась на самые страшные проклятия в адрес непослушной девчонки.
— Твоя проклятая сестра принесет нам несчастье! Пуру не захочет взять ее в жены, и о нас станут говорить, что мы не умеем держать слово! Вот что бывает, когда глава семьи не способен настоять на своем! Иногда я жалею, что вышла за тебя замуж! Найди ее и накажи, и пусть вся деревня это видит!
Высказавшись, Витра с палкой в руке сама отправилась на поиски. Слова жены задели Пайода за живое, и он решил, что на этот раз примерно накажет Амию. Вот только как это сделать, он не знал. Предостережение садху все еще звучало у него в ушах, и он боялся навлечь на себя гнев Черной богини. Как бы то ни было, кровь Амии не должна пролиться.
Но как заставить ее послушаться, не прибегая к побоям? Да и сам брак был уже поставлен под сомнение. Они договорились с родителями мальчика соединить жениха и невесту священными узами в течение восьми дней, избрав вид бракосочетания, называемый арша. По взаимному уговору Пайод в обмен на девочку должен был получить барана и десять мешков риса. Не может быть и речи о том, чтобы разорвать договор! И не только ради сохранения чести семьи — за Амию уже были поднесены дважды рожденным жрецам щедрые дары…
— Ты пойдешь по дороге в Варанаси, а ты — по той, что ведет в Аллахабад! — приказала Витра братьям Пайода.
Она устроила настоящую облаву и, не стесняясь, расспрашивала прохожих. В первую очередь посыльных отправили, конечно, к Хиле и Мили, подругам Амии, — удостовериться в том, что беглянка не спряталась у них, но обе девочки не видели Амию со вчерашнего дня. Тогда преследователи отправились в храмы.
Но и там Амии не оказалось.
Что делать, куда идти?
У нее не было выбора, следовало идти в город. Амия подумала так и ужаснулась — она ничего не знала о мире, про-
стирающемся за пределами родной деревни. И все–таки дорога в Варанаси манила девочку. Она уходила прямо на восток, забитая повозками, вьючными животными, стадами, крестьянами и путешественниками, шедшими из самых отдаленных областей. Но больше всего на этой дороге было паломников и караванов. По ней уехал «белый демон»… Амия снова вспомнила француза. На лице ее отразилась боль, но она заставила себя прогнать это воспоминание. Взгляд Амии остановился на массивном силуэте баньяна, росшего почти у линии горизонта. Ей не доводилось бывать дальше этого дерева, посвященного богу Вишну. Преисполненная решимости не возвращаться в Аунраи, девочка пошла по дороге, ведущей в Варанаси.
Вскоре она подошла к баньяну, в тени которого отдыхало несколько десятков путников. Никто не обратил на нее внимания. Некоторые молились Вишну–создателю, ложем которому служит тысячеголовый змей Шеша, плавающий в первичном океане. Иногда Вишну рождается на земле в обличье смертного, чтобы помочь людям. Но если сам Шива–разру–шитель будет грозить своим трезубцем, на помощь Вишну рассчитывать не приходится… Две женщины кормили младенцев. Старик, распростертый на сколоченных наспех носилках, бормотал что–то нечленораздельное. Его кусали мухи, но безразличные близкие старика, сидевшие возле него на корнях дерева, даже не пытались их прогнать.
Амия не собиралась останавливаться здесь на отдых, но ей не суждено было выйти из тени громадного дерева: словно демон, из–за ствола выскочила Витра с трехгранным ножом в руке и заступила ей дорогу.