Ротмистр встретил нас скупым кивком и, мельком просмотрев созданные каждым картотеки, вернул их обратно с наказом пополнять и делать копии в основной архив как минимум раз в месяц. Дальше выслушивал доклад о выполненном задании и делал заметку в лежащем перед ним журнале, не давая никаких комментариев, переходя от одного курсанта к другому.
— Хорошо, — захлопнул он журнал, когда все доложились. — Завтра вас ждет лекция по филерскому делу. Что касается оперативной работы и вашего обучения у меня. Базис я вам рассказал еще на прошлом занятии, дальнейшее обучение — по вашему личному желанию на факультативных занятиях. Расписание их проведения висит в коридоре около лестницы, вы должны были его видеть. На этом все. Свободны.
— Все? — искренне удивился Селиверстов. — Но это же не входит ни в какие педагогические рамки! Самый обрезанный курс лекций, что преподавался в университете, в котором я имею честь работать, составлял не меньше восьми занятий!
— Вы ничего не знаете о наших особенностях, а уже поучаете? — жестко усмехнулся Алексеев.
— Нет, но...
— Работа оперативника — в поле! — перебил его ротмистр. — Причем, как правило, график у него не нормированный. Задача жандарма нашего направления — собирать информацию через постоянные контакты с завербованными агентами для упреждения действий, угрожающих спокойствию и жизни граждан и целостности нашего государства. Оперативник может и обязан повышать свою квалификацию, но без активного применения знаний это бесполезно! Да и не так велика наша служба, чтобы по несколько месяцев обучать небольшую группу курсантов. Кстати, кто из обладающих даром хотя бы попытался его тренировать?
Позади меня зашелестели парты и обернувшись, я увидел вставших Мирзоянова, Селиверстова и Лебедева.
— Все? А остальные что же? — он обвел взглядом меня и Озерского.
— Виноват, — тут же, как истинный армеец, подскочил с места подпоручик.
— Выполнение остальных заданий не оставило времени на тренировку навыка, — ответил я. — Исправлю в ближайшее время.
— Вот об этом я и говорю, — победно посмотрел ротмистр на профессора. — Каждый из вас развивается индивидуально и результат выдает сообразно вашим способностям и работе с окружающими людьми. Вот вы, Аркадий Сергеевич, получили знания по магии разума. Натренировали их. А напавших на генерал-губернатора бомбистов в это время задержал Григорий Мстиславович, который этой тренировкой не занимался. Запомните, в нашем деле главное — результат. Ваша учеба направлена на его получение, но если вы способны его давать без дополнительных занятий — никто их вам навязывать не будет. На этом все. Свободны.
Мы покинули класс, но выходя, я чувствовал на себе осуждающий взгляд Селиверстова. И пусть ротмистр вроде как встал на мою сторону, но когда я признался перед остальными сослуживцами, что не тренировал навык ощущения эмоций, то чувствовал стыд. Ну и просто нужно повышать свои магические способности. Да и свою «выключалку» потренировать. Почему бы не попробовать договориться об этом в Таганской тюрьме, как и советовал Алексеев? Решено! Сейчас же еду туда!
Глава 4
— Монументальное сооружение, — выйдя из брички, прокомментировал я открывшийся вид на здание таганской тюрьмы.
Из красного кирпича, охватывает аж два квартала и состоит из целого комплекса трех и даже пяти этажных зданий. Окна в трехэтажном здании узкие и высокие. В пятиэтажном — больше похожи на квадраты со стороной в метр.
— Тага-анка, я твой бессменный арестант, — протянул я возникшую в голове строчку.
И сам удивился, откуда она взялась. Что-то из прошлой жизни снова всплыло?
Отбросив ненужные мысли, я уверенной походкой двинулся к входу в здание тюрьмы. Вместо обычных дверей в стене к зданию была сделана пристройка всего два на два метра. Сначала заходишь в нее, там тебя останавливает стальная дверь со смотровым окошком. Над головой висит лампа, хорошо освещая «посетителя».
— Документы, — потребовал дежурный за дверью, открыв окошечко.
Я передал свое «удостоверение» жандарма.
— Тренировать дар?
— Да.
— Впервые у нас?
— Да.
Атмосфера в приемной «будке» не придавала мне словоохотливости. Хотелось поскорее ее покинуть, либо выйдя на улицу, либо наконец зайдя внутрь здания.
— Вам показать все?
Я от такого предложения чуть рот в удивлении не раскрыл.
— А у вас и такое практикуется?
— Не для всех, но к людям из вашего ведомства приказано оказывать максимальное содействие.