– Чё, кипятком начал ссать от такой красоты? – съязвила бабка, уставившись на мокрое пятно между моих ног. – Она-то девка глупая ещё и не соображает, что стыд прикрывать нужно, так как с детства бегает по дому, в «чём мать родила». Да и стесняться некого было. А ты-то ведь мужик взрослый уже и соображать должен, на что смотреть прилично, а на что неприлично. Так не только яйца ошпарить можно, но и окосеть, от неожиданности.
– Не обращайте на неё внимание. Бабуля часто ворчит, когда не в духе, – сказала Жанна, укоризненно взглянув на бабулю. И подойдя ко мне впритык, по-хозяйски предложила:
– Снимайте брюки, я постираю.
При этом я почувствовал, что её нежные руки уже ловко расстегнули мой ремень и готовы были стягивать с меня брюки, а мой проснувшийся член, как змея почувствовавшая добычу, начал выползать в расстёгнутое пространство.
– Хорошо. Я переоденусь у себя и занесу к вам брюки. Благодарю вас. И простите, за неловкую ситуацию, – заикаясь, пробубнил я и, поддерживая руками штаны и рвущуюся на свободу «змеюку», поспешно проследовал в курятник.
Утро следующего дня оказалось не менее удачным и возбуждённым для меня, чем предыдущее. Традиционное верещание петуха сменилось не на привычную тишину, а на приглушённые отзвуки всплесков воды. Выглянув в окно курятника, я увидел возле стайки с сеном в нескольких метрах от себя, склонившуюся над бочкой Жанну моющую в ней голову. Торс её был полностью оголён, а упругую и подкаченную попу со слегка расставленными в стороны бесконечно длинными ногами сексуально обтягивали светло-коричневые джинсы, которые «сидели» на ней в «облипку» точно повторяя контуры нижней части фигуры. Они настолько плотно прижимались к её телу и сливались с цветом смуглой кожи Жанны, что практически выглядели её «второй кожей» и создавалось впечатление, будто на ней их вовсе нет. Только карманы на попе выдавали их присутствие, а отсутствие следов от трусиков на идеально гладкой попе, выдавали её наготу под джинсами. Она опускала в бочку голову и, помотав ей там, через мгновение «выныривала» из неё, эффектно взмахивая волосами вверх. Разлетающиеся в разные стороны брызги сверкали на солнце, как рассыпающиеся бриллианты и, оставляя после себя разноцветную радугу, делали образ Жанны божественным, сказочным и совершенным, с художественной точки зрения. Ведь своими намокшими чёрными волосами, хлещущими по загорелой спине как гривой, она напоминала мне породистую и благородную молодую кобылицу с телом девушки, беззаботно беснующуюся на воле, скача и прыгая от счастья по мелководной речке с нависшей над ней радугой в виде мифического ореола. И если бы я был художником, то непременно запечатлел бы, это утреннее буйство красок природы смешавшихся с вихрем грации и пластики вырвавшегося из этой темпераментной плоти. И назвал бы я этот шедевр портретно-пейзажного идеализма «Купание смуглой кентаврицы».
Как только Жанна закончила свои водные процедуры, я направился к ней.
– Доброе утро, Русалка! А я и не знал, что ты спишь по ночам в бочке с водой, а по утрам так эффектно из неё выныриваешь, – поздоровался я, пытаясь произвести на девушку впечатление своим чувством юмора и остроумием.
– Ну, раз вы узнали мою тайну, теперь вы обязаны на мне жениться, – заговорщицки произнесла Жанна, прищурившись.
– Я – ЗА. И готов сказать ДА перед алтарём. Бежим скорее и разбудим бабулю, чтобы она нас благословила, – подыгрывая Жанне, согласился я, улыбнувшись.
– И вас не пугает перспектива жить со мной в бочке? – хитро спросила девушка, продолжая щуриться.
– Меня больше пугает перспектива «жить без тебя», – серьёзно ответил я.
Жанна смущённо опустила глаза вниз.
Чтобы не «выплёскивать», на только начавшую немного подсыхать девушку, все свои чувства, которые испытывал к ней, я решил «придержать коней» и вернуть разговор в прежнее, более непринуждённое русло и поговорить на отвлечённые темы.
– Жанна, а тебе нравятся кони? – вдруг спросил я, придавая вопросу лёгкий романтичный оттенок.
– Вы имеете в виду себя? И вы действительно хотите предложить мне своё копыто и сердце? – засмеявшись, сострила Жанна.
– Просто в это прекрасное утро, открыв глаза, я открыл в себе ещё и необузданную страсть к этим милым парнокопытным существам.
– А-а-а, ну, тогда я тоже испытываю к этим сильным и мускулистым животным, нечто подобное.
– А кататься на них любишь? – двусмысленно намекнул я.
– Если сверху на коне, то люблю. А если в телеге, то нет. Я люблю ощущать когда между ног что-то большое и горячее активно двигается и трёт мне приятно. Только у нас ни коня, ни телеги нет, а на старой корове далеко не уедешь. Ноги мои длинные, по земле волочатся, да и ей с такими сиськами огромными не до скачек. А почему это в вас именно сегодня вдруг такое неравнодушие к «скачкам» проснулось? Может сон эротический привиделся?