Таким образом, главное, чем цикл А. Величко привлекает читателя-эскаписта, это — возможность хотя бы в своем воображении сделаться всесильным и получить не ограниченную ни законом, ни моралью власть над окружающим временем и пространством, дающую возможность менять окружающий мир по своему усмотрению, так же, как Робинзон Д. Дефо менял свой остров сообразно своим нуждам и соображениям о «правильном» мироустройстве.
§ 3. О творчестве К. Костинова
Роман К. Костинова «Сектант» (2012) [23] изначально имел название «Неинтересное время», превратившееся к моменту издания в название цикла, открывающегося «Сектантом». Авторское название романа как нельзя лучше отражает отношение массового читателя к двадцатым годам XX века. 1925 год. Революции и гражданская война позади. Коллективизация, индустриализация, репрессии и Великая Отечественная — в будущем. Что же такое для современного массового сознания 20-е? Некое безвременье, из которого современному массовому читателю вспоминается в лучшем случае НЭП.
Именно в это «безвременье» и попадает главный герой — описанный абзацем выше современный массовый читатель. В отличие от героев Е. Красницкого и А. Величко, это молодой человек, Сергей Вышинский, «ровесник перестройки», чье детство пришлось на 90-е, а юность — на 2000-е, не только не самореализовавшийся в настоящем, но даже не задумывавшийся о самореализации. Он посредственно учился в школе и с посредственными результатами закончил ВУЗ (куда поступил только затем, чтобы не быть призванным в армию), после чего работал на мелкой должности менеджера по продажам в небольшой торговой компании, не специализировавшейся ни на каких конкретных товарах. Работа не приносила существенного дохода, зато позволяла всласть бездельничать, что устраивало героя как нельзя лучше. О повышении своего благосостояния герой только мечтал, не стремясь при этом сделать что-либо для воплощения своих мечтаний. Сам герой вполне сознавал это и мысленно «называл себя человеком ненужным» [23, с. 20]. Даже в своих увлечениях — чтении фантастики и участии в клубе исторических реконструкций — он не выказывал заметных успехов, превратив то и другое в «лекарство от скуки», в средство заполнения жизненной пустоты.
Самым значительным для нашего исследования представляется тот факт, что герой К. Костинова представляет собой носителя всех тех штампов, из которых состоит образ прошлого в сознании современного массового читателя.
Едва освоившись в прошлом, Сергей с удивлением обнаруживает, что «реальный» образ прошлого мало соответствует «привычному»: большевики вовсе не запрещают церковь и не закрывают границ. В стране полным ходом идёт сексуальная революция. Фраза «колхоз — дело добровольное» ни у кого не вызывает усмешки, так как полностью соответствует действительности. После смерти Вождя — В. И. Ленина — высшую должность в правительстве занимает некий Рыков, о котором Сергей никогда даже не слышал. Основатель и руководитель жутких ЧК и НКВД Дзержинский занимается промышленностью и руководит Высшим Советом Народного Хозяйства, причем во главе НКВД РСФСР — вовсе не Ежов и не Берия, а некий товарищ Белобородов. Кровавый злодей и тиран Сталин, загубивший в колхозах цвет русского крестьянства, не только не занимает никакого видного поста в правительстве или партии, но публикует в газете «Правда» статьи, направленные против коллективизации…
Одним словом, реальность настолько не соответствует привычному для Сергея набору стереотипов о довоенном СССР, что он считает, что оказался в альтернативном прошлом, в некоем параллельном мире. «Доказательства», подтверждающие эту версию, встречаются ему на каждом шагу. Способствует подтверждению «альтернативности» этого прошлого и откровенно мистический способ перемещения во времени, который, на первый взгляд, чужероден для данного романа, претендующего на предельную реалистичность.