Из публикации «Йорик-Ра»
(По мотивам произведений В. Пелевина)
(Литературная газета. № 44. 1999)
«Бедный Йорик!»
«Гамлет», Шекспир(?)
Гертруда: Поздравляю тебя, сын мой Гамлет, с окончанием Геттингенского университета, теперь ты человек образованный!
Гамлет: Нет, маман, я чувствую, геттингенского образования для меня недостаточно. Мой девиз: «Учиться, учиться и учиться». Я желаю поступить в летную школу имени Йорика — Пелевина — Ра.
«Ну что же, я не возражаю, — сказала королева, — лишнее образование никому еще не помешало».
Не откладывая дело в долгий ящик, принц собрал самое необходимое в рюкзак: бритву «Жилетт», плейер с наушниками, «Дирол» для свежего дыхания — и отбыл в школу. Подъехав туда на такси, он первым делом обратил внимание на надпись над фронтоном: «Оставь надежду всяк сюда входящий!»
Надпись звучала обнадеживающе. Он открыл дверь. Широкая лестница вела вверх. По ее бокам стояли на подставках черепа, под каждым из которых прикреплена была серебряная табличка с фамилией, именем, названием факультета, датой рождения и гибели ученика школы.
Принц с одобрением отнесся к тому, как здесь хранят память своих питомцев.
«На какой факультет поступить? — думал принц. — Быть или не быть?»
Пожалуй, в этой школе лучше «не быть».
Но зато, в случае чего, его череп будет выставлен в вестибюле со всеми регалиями.
«А может, все-таки быть?»
«Умереть, уснуть…» — подумал он и вошел в деканат.
Там его приветливо приняли и вручили анкету.
«Фамилия, имя, отчество, год и место рождения» — это все просто.
«Был ли на оккупированной территории?»
«Был. Под шведами».
«Мать — королева».
«Отец — тень».
«Пятый пункт — датчанин».
«Родственников за границей нет».
«Друзья есть: Розенкранц и Гильденстерн».
«Не женат».
«Образование высшее, гуманитарное…»
— Подходит, — сказал декан и велел выдать принцу летное обмундирование.
— Только у нас ни пить, ни курить, — добавляет декан. — И насчет женского пола ни-ни…
— Уж чего-чего, а это мы понимаем, — сказал Гамлет.
Началась учеба, тренировка. В перерывах Гамлет играл на флейте модные мелодии.
Товарищи по школе относились к нему хорошо, поскольку он держался скромно, как если бы и не был принцем по крови.
Учился Гамлет с охотой, был дисциплинирован и усерден, морально устойчив.
И вот наконец наступило время полета в космос.
Обрядившись в скафандр, принц вошел в ракету и после сигнала оторвался от Земли.
Все шло прекрасно. Самочувствие, несмотря на невесомость, было нормальное. Вокруг был космос.
Быть! — сказал Гамлет.
И вдруг что-то случилось не то с приборами, не то горючее кончилось.
Раздался чудовищный грохот, и ракета вместе с содержимым, т. е. с Гамлетом, взорвалась и сгорела.
Останки корабля и принц упали в море, и ни единой кости найти не удалось.
А потому, конечно, ни на какой памятный череп на лестнице школы рассчитывать не приходилось…
Бедный Йорик, бедный Гамлет, бедная безутешная Гертруда, бедный В. Пелевин, бедный автор этих строк.
Предметом этой пародии стали авангардистские произведения В. Пелевина, прежде всего повесть «ОМОН-Pa», а также «Поколение-П» и др. Цель сатирической публикации — показать увлеченность этого и других писателей идеей «упрощенного молодого поколения», выпестованного, по их мнению, перестройкой в нашей стране, высшими ценностями которого стали жвачка «Дирол», бритва «Жилетт», плейер с наушникам, для кого не существуют шекспировские страсти, а гамлетовский вопрос «быть или не быть?» — отнюдь не вопрос о жизни и смерти, о смысле существования. В пародии как раз и высмеиваются поверхностные представления об упрощенности молодого поколения, порабощенность творчества некоторых литераторов-авангардистов идеей примитивности, абсурдности современной духовной жизни (как советского, так и нынешнего периода).
Пародист реализует в своем произведении видение того, как бы предстал шекспировский Гамлет с его проблемами в изложении современного авангардиста. Используя художественные выразительные средства, автор пародии иронизирует над упрощенным подходом, в частности, писателя В. Пелевина к бытию вообще и к проблеме молодого поколения в частности, которая действительно в известной мере существует. Лозунг «примитивному человечеству — примитивную литературу» для пародиста неприемлем. Ироничное, нарочито жалостливое заключение, следующее в конце публикации: «Бедный Йорик, бедный Гамлет, бедная безутешная Гертруда, бедный В. Пелевин, бедный автор этих строк», — как бы призвано подчеркнуть то, что писатель преувеличивает точность своего видения жизни, ценностей нового поколения россиян и значимость своих творческих установок.
Почему автор публикации выбирает для оценки книги писателя именно пародию, а не рецензию, литературно-критическую статью? Прежде всего потому, что и рецензия и статья предполагают серьезность разговора о предмете. Такой разговор журналистка, очевидно, считает неуместным. Возможно, она не готова говорить серьезно. Но скорее всего просто не считает обсуждаемое произведение достойным серьезного специального анализа. Для нее важнее показалось иронизировать над книгой, по-дружески посмеяться над устремлениями писателя, указать на разрушительность для литературы примитивных представлений о ее задачах и возможностях.
Пародия как жанр в какой-то мере напоминает сатирический комментарий. Однако это никак не лишает ее самостоятельности. Дело в том, что цели и возможности публикаций в этих жанрах разные. Цель сатирического комментария — критика определенных недостатков того или иного явления. Пародия такую цель перед собой не ставит. Ее задача создать некую модель явления, ставшего предметом внимания пародиста, имитировать его (явление) в своем произведении под определенным углом зрения. Именно эта имитация может вызвать (или не вызвать) смех у читателя. И смех такой отождествлять с критикой вряд ли было бы правильно[37]. Кроме того, сатирический комментарий просто указывает на недостатки какого-либо явления, но вовсе не имитирует их. Различие между двумя жанрами заключается еще и в том, что комментировать на страницах прессы можно любое явление (спортивные соревнования, медицинскую операцию, уборку урожая и т. д.), а пародировать — только информационное явление (книгу, фильм, спектакль и т. п.).
Будущему пародисту, несомненно, поможет освоение богатого наследия, которое накопила для него за сотни лет история. Это и опыт зарубежных классиков (творчество Ф. Рабле, С. Сервантеса, Э. Роттердамского), и опыт выдающихся россиян — артистов (А.И. Райкина, М.И. Жарова, М.Н. Задорнова, Е.В. Петросяна и др.), писателей (Н.В. Гоголя, М.Е. Салтыкова-Щедрина, M.M. Зощенко и др.), журналистов (Н.А. Добролюбова, П. Корягина (С.А. Руденко), А.Г. Архангельского), это и опыт лучших современных авторов, выступающих в разных периодических изданиях и прежде всего под рубриками «Рога и копыта», «Пародии» — на страницах «Литературной газеты».