– Серьезно вы настроены, – заметила Сорайя, когда, примерно через десять дней занятий, я удивила ее расспросами о французском «soutenu» – самом высоком и правильном стиле языка. – Браво. Ваше прилежание достойно восхищения, – похвалила она меня. – Умение говорить на français soutenu открывает большие возможности. Если вы освоите этот стиль, французы будут в восторге.
– Если я когда-нибудь доберусь до Франции.
Сорайя вопросительно посмотрела на меня:
– Почему вы думаете, что никогда не посетите Францию?
– Я редко путешествую.
– Но сюда же приехали.
– Это зависит от многих обстоятельств.
– Разумеется.
– Но в принципе, – рассудила я, – les enfants sont portables. (Дети транспортабельны)
– Слово «portable» здесь не подходит. Un portable – это мобильный телефон или ноутбук. В данном случае нужно употребить глагол «transporter». Попытайтесь перефразировать.
Я столь упорно занималась, чтобы вернуть свой французский в рабочее состояние, по одной простой причине: мною двигало желание достичь совершенства. Мне хотелось с пользой проводить время в Эс-Сувейре. И, наблюдая за Полом, увлеченным собственной работой, я трудилась еще усерднее, как я и объяснила ему, когда он похвалил мои успехи.
Городок Эс-Сувейра стал для нас родным. В общем и целом я постигла географию лабиринтообразного старого города и теперь спокойно ориентировалась в суке. Я также научилась уклоняться от нежелательного внимания какого-нибудь назойливого торговца или молодого парня, которому вздумалось поиграть в мачо. Но, хоть я уже начинала чувствовать себя привычно в буйстве хитросплетений Эс-Сувейры, с наступлением темноты одна на улицу я выходить не осмеливалась. Правда, это не мешало мне по достоинству оценить город. И никак не влияло на мое отношение к местным жителям. В большинстве своем, как я смогла убедиться, это были очень гостеприимные люди, которые искренне радовались тому, что ты решил пожить среди них.
Я пристрастилась к прогулкам по побережью. Почти каждый день после полуденной сиесты я шла бродить по беспредельной песчаной полосе, тянувшейся вдоль Атлантического океана. Минуя купальщиков, я встречала женщин в хиджабах, которые, приподняв полы своих джеллаб, входили в воду. Неподалеку погонщик верблюдов предлагал за доступную плату получасовую прогулку верхом на одном из своих горбатых животных. Еще пару километров в южном направлении, и все следы обитания человека исчезали. Я оставалась одна. Берег убегал в бесконечность, в водах Атлантики отражалось летнее солнце, медленно заходящее за необозримый горизонт. Как же я всегда мечтала жить у моря, где мало что напоминает о цивилизации двадцать первого века, ежедневно гулять по берегу, с наслаждением слушая ритм прибоя, который неизменно сглаживает на время стресс, сомнения и тревоги, что постоянно волочатся за нами. Ведь мы пленники своих судеб и этим в каком-то смысле похожи на бедуинов. Куда бы мы ни отправились, как бы далеко ни осмелились уйти от того места, где мы родились, прошлое все равно шлейфом тянется за нами.
На пустынном берегу – особенно на этом пустынном берегу – почти удается убедить себя, что все-таки можно оторваться от своего прошлого и его груза.
Эс-Сувейра оказывала на Пола благотворное влияние. Казалось, здесь он был свободен от бремени прожитого. Когда я возвращалась в номер со своей двухчасовой прогулки, мой муж неизменно приветствовал меня с улыбкой и целовал, а затем предлагал, чтобы после моего занятия с Сорайей мы пошли смотреть закат с крыши шикарного отеля, находившегося в стенах старого города. Отель назывался «Синий час» (подумать только!) – гостиница старого типа 1920-х годов, отремонтированная и обустроенная в лучших традициях изысканной элегантности пятизвездочного заведения. Сама гостиница была нам, конечно, не по карману, но по бокалу кира[50] на крыше под открытым небом мы могли себе позволить. А оттуда открывалось действительно захватывающее дух зрелище – красный солнечный шар, медленно растворяющийся в безмятежных водах океана.
– Удивительно, да, до чего Атлантика здесь спокойная, – заметил Пол однажды вечером, когда мы, потягивая коктейли, зачарованно смотрели на грандиозную панораму заката.
– Особенно по сравнению с Мэном.
– Мы будем там уже через пару недель.
– Знаю, – проронила я.
– Что-то не слышу я энтузиазма в твоем голосе.
50
Кир (фр.