Кейт юркнула за остроконечный насыпной холм, поросший былью, и сняла сплеча лук. Схватив первую попавшуюся стрелу, она натянула тетиву и приготовилась к выстрелу.
Как всегда, она задержала дыхание на выдохе. Как всегда, у неё задрожали колени, и приспичило помочиться. «Ненавижу это чувство, сука! – обругала себя девушка. Исход битвы снова зависел от её успеха. – Ненавижу!»
Стрела сорвалась неожиданно. Кейт только успела приоткрыть рот, как бабка выхватила снаряд в полёте, и тут же полетела вместе с ним обратно к стрелку. Ещё миг, и девушка оказалась в мерзких объятиях Яги. Старуха взмахнула рукой, и в её кулаке возник ржавый окровавленный серп, который она приставала к горлу Кейт. Мертвецы вдруг замерли и безжизненно рухнули на землю. Бой затих.
Запыхавшийся Солод удивлённо смотрел на бабку и пленницу, не в силах что-либо предпринять: между ними простиралась вся прогалина, и спасти девушку он бы не сумел.
– Дерьмо! – гаркнул Заид, намереваясь приблизиться, но богатырь его удержал:
– Не спеши, брат. Если бы она хотела её убить, то уже сделала бы это.
Заид молча кивнул и отступил. Мьоль медленно подошёл к ним и замер в нерешительности. На мгновение повисла тишина, но скрипучий гогот Яги нарушил безмолвие.
– А ты, умён, добрый молодец, – прохрипела она. – Умён. Умён!
– Чего ты хочешь, старая? – переведя дух, спросил Солод.
– Как чего! Поживиться этой сочной девкой! – рассмеялась Яга и вцепилась свободной рукой в грудь лучницы. – Погляди на её титьки! Я их съем, и мои станут такими же! Ха-ха!
– Окстись, старая! – громыхнул Солод. – Оставь девчонку в покое!
– Что же ты предложишь мне взамен? Мм? Она моя добыча! Я победила вас в бою, а победитель получает трофеи?
– Дрянь издевается над нами! – прошипел Мьоль. – Если хоть волос упадёт с головы Кейт, я сожгу эту ведьму!
Услыхав это, Яга свирепо засопела и прижала остриём серпа к горлу пленницы. На шее Кейт появился тонкий надрез, из которого побежала струйка крови. Девушка закусила губу и заскулила, содрогаясь от страха и отчаяния.
– Успокойся, брат, – подняв руку, сказал Солод варягу. Тяжело вздохнув, он бросил к ногам щит и палицу и посмотрел на старуху. – Ты получишь мою жизнь. Только отпусти её.
– Нет! – просипела Кейт.
– Хо-хо! – радостно взвизгнула Яга. – Как благородно! Как самоотверженно! Давненько я такого не видала. Богатыри нынче не те пошли, хлюпкие, утончённые… Курощупы засратые, тьфу, срамота! Не то что ты! Витязь старой закалки, хе-хе! – смахнув несуществующую слезу, старуха шмыгнула носом. – Отрада для моих глаз…
Она с отвращением оттолкнула от себя девушку. Охнув, Кейт повалилась на землю и распласталась среди травы, боясь пошевелиться.
– Что теперь, Яга? – грозно насупившись, спросил Солод.
– Как что, глупенькие? – недоумённо пожала плечами бабка. – Айда в хату, потолкуем с вами…бригада несчастная блин…тьфу! Одни расстройства с вами, спасу нет… – потрясая головой, она обернулась к остроугольному холму и прокряхтела: – Проснись избушка! Повернись ко мне передом, к той стороне задом, чтоб тебе пусто стало!
Над поляной прокатился оглушающий скрип. Холм заходил ходуном и начал увеличиваться в размерах, пока не стало ясно, что это крыша. Из земли вдруг выпрыгнула самая настоящая изба: гнилая, покосившаяся, сплошь увешанная бусами из птичьих, коровьих…человечьих черепов и костей, связками с грибами и травами, гирляндами из веток и коряг. Изба встрепенулась, стряхнула с себя слой пыли и грязи и как будто чихнула, да так громко, что кроны окружающих берез в ужасе отшатнулись от прогалины. Но самым изумительным оказалось не это. Дом Яги стоял на двух огромных лапах, поросших мхом и травой, увенчанных длинными когтями и шпорами. Избушка качалась в такт их шагов, словно живая. Развернувшись вокруг себя, она замерла и присела.
Бабка проковыляла к старым, как она сама, почерневшим дверям и распахнула их настежь. Оглянувшись через плечо, она недовольно буркнула:
– Долго вы там сопли жевать будете? Заходите уже! Ох, сил моих нет…
9
Внутри избы, в тускловатом свете свечей танцевали длинные тени. Воздух полнился запахами сырости, плесени и грибов. Из каждого угла доносились шорохи и перешёптывания, которые пропали при появлении гостей.
Мьоль помог Кейт усесться на лавку у печи и крепко её обнял. Та ещё не пришла в себя после боя, и прильнула к северянину, как испуганный ребёнок. Она украдкой посматривала на бабу Ягу, боясь встретиться с ней взглядом. Та, казалось, совсем не была обеспокоена учинённым ею кровопролитием.