Совет прошёл без споров и ругани. Здесь не было важных бояр или княжеских лизоблюдов. Только воины и ополченцы, которые понимали: кроме них некому защитить родной дом. И отступать было некуда. За ними стоял Лемск. И вся Родия.
На рассвете горн протрубил сбор. Лагерь свернули быстро: многие этой ночью так и не сомкнули глаз, нервничая перед предстоящим сражением. Для многих этот бой станет первым (и наверняка последним) в их жизни. Такова война, приговаривал Евпат. Смерть побеждает всегда, сколько ни сражайся.
Солод первым вступил на горную тропу. Тонкой змейкой она петляла меж всё ещё покрытых редким снегом скал и расщелин, поднимаясь всё выше в горы. Дождь так и не переставал идти. Скользкая от грязи, талого снега и луж дорожка не внушала доверия. Воины то и дело оскальзывались, норовя съехать вниз по склону. Боевые порядки рушились, поднялся гвалт и ругань. Но вскоре им стало не до этого.
Оказавшись на вершине пологого утёса, Солод узрел округлое межгорье, похожее на глубокую чашу. Когда-то заваленная гигантским камнепадом тропа теперь была чиста и достаточно широка, чтобы по нему могли пройти обозы и лошади.
Крошечная долина кишела вражескими бойцами.
– Орда, – прошипел Солод.
– Сейчас начнётся, – облизнул губы вставший по правую руку Заид.
– Держись рядом, брат.
15
Бом!
Бом!
Бом-бом!
Били барабаны.
Враг быстро их заприметил.
Дикари действовали на удивление слаженно. В мгновение ока они прикрыли тылы рядами воинов с топорами и пиками, вывели вперёд отряды с дротиками и луками и начали наступление. Под гром барабанов они рванули через долину в сторону войска защитников. Солоду пришлось реагировать стремительно. Основная часть его крошечного войска ещё поднималась по тропе, и был велик риск проиграть битву за столь удачную для долгой обороны высоту. Выстроив фалангу копейщиков, он рявкнул им поднять свои круглые плоские щиты и ощетиниться навстречу приближающемуся врагу.
Защитники дрожали как осенний лист на ветру: вид огромной Орды, солдатам которой просто не было числа, повергал в ужас. Их сил попросту не хватит, чтобы сдержать натиск такого грозного противника. Можно было подумать, что впереди стоят не горы, а муравейники, кишевшие тьмой букашек. Малочисленная рать была готова дрогнуть. Но Солод не дал им пасть духом. Прогремев так, что с окрестных вершин посыпался снег, он привёл своих воинов в чувство и дал команду построиться.
Вторые ряды копейщиков закрыли щитами впередистоящих солдат, образовав шаткую стену, которая всё же выдержала первые залпы дикарей. Щиты быстро превратились в подобие гигантских ежей, утыканные дротиками и стрелами. За стеной столпились богатыри, готовые ринуться на стремительно приближавшихся ордынцев. И вскоре серокожие, обмотанные в красные тряпки и измазанные белыми красками гхануры налетели на строй защитников. Волна столкнулась со скалой.
Оглушающий ор, гавканье на незнакомом наречии; всюду летали проклятья, раздавались стоны и крики. Солод размозжил булавой череп пробравшегося им за спину дикаря и дал первую команду:
– Копья! Бей!
Ха!
Череда тычков и хлюпанье пронзаемой плоти.
– Ещё!
Ха!
Волна схлынула, но тут же ударила с новой силой.
– Делай шаг! – ревел Солод. – Вытесняй!
Ха!
Фаланга сдвинулась с места, отталкивая от себя ордынских захватчиков. Копья втыкались в полуобнажённые тела дикарей, стена щитов спихивала их вниз по склону. Кто падал, кубарём уносясь к подножию и сбивая с ног воинственных товарищей, кто срывался с невысоких обрывов, падая на острые камни. Но натиск не ослабевал. В бой вступили бойцы с топорами. С безумными криками они налетали на щиты, пробивали их насквозь яростными ударами и пытались достать защитников по одному.
Завидев это, Солод пнул командира ветеранов и разразился проклятиями:
– Какого лешего вы стоите! Отправляй бойцов вперёд!
По сигналу стена распахнулась и из глубины строя вырвалась группа богатырей. Орудуя здоровенными палицами, увесистыми палашами и булатными саблями, гиганты вклинились в толпу серокожих гхануров. Их шлемы блестели в лучах солнца, а разъярённые лица внушали страх и трепет обезумевшим дикарям. Раскидывая их как букашек размашистыми ударами, витязи спихнули ордынские войска с вершины утёса, дав возможность союзникам перестроиться и подтянуть свежие силы. Гхануры дрогнули и в панике отступали. Казалось, что родские войска сумели взять инициативу в свои руки. Но затем случилось то, чего не ожидала ни одна из сторон.