Шеренги вражеских застрельщиков по команде своего предводителя начали обстрел. Дождь смертоносных снарядов обрушился на сражавшихся богатырей и дикарей. Тела павших усеяли склон, скатывались в долину, образовывая непролазные горы. Богатыри, невзирая на попадавшие в них стрелы, продолжали рубить врага, но даже их сил не хватало, чтобы сдержать такую атаку. Один за другим они падали на колени, не в силах продолжать бой. Страшное зрелище дополняли крики и стоны раненых, барахтавшихся в каше из грязи и крови. Тела пронзали всё новые и новые стрелы и дротики. И не было возможности спасти своих солдат. Выжившие ордынцы бежали. Прочие же так и остались лежать рядом со своими противниками.
К этому времени к месту битвы подоспел батальон лучников. Кейт быстро организовала бойцов, расставила стрелков на недосягаемых для врага возвышенностях и скомандывала к началу атаки. Град стрел просвистел над долиной, засыпав строй противника. Не имея возможности ответить, дикари оставили свои позиции и скрылись за скалами в дальней стороне межгорья. Победа в первом бою осталась за ратью Солода.
Да только досталась она слишком великой ценой. На каждого убитого воина приходился десяток поверженных дикарей. Но солдат у орды была тьма. Вместо одного павшего они ставили новых двух. То, что победа во всём противостоянии достанется им, казалось для захватчиков делом решённым.
Но Солод не собирался сдаваться так легко.
16
Ближе к вечеру, выставив дозорных и свежих бойцов на случай отражения внезапной атаки, Солод отправил людей на поиски выживших. Найти удалось лишь не больше дюжины бедолаг, большинство из которых не доживёт до утра. Гхануры использовали стрелы с зазубренными наконечниками. Мьоль был одним из тех, кто возглавлял ответную атаку богатырей. Одним из первых он ворвался в ряды дикарей. Одним из первых его накрыли вражеские стрелы. Его руки, ноги, всю спину усеивали рытвины и обломанные древки. Вынимать снаряды было слишком рискованно. Северянин понимал, что скоро начнётся заражение крови, раны загниют и его ждут горячка, агония, муки. Смерть.
Это понимали всё.
Кейт с опустошённым видом сидела перед костром, отказываясь притронуться к еде и воде. Узнав о том, что Мьоля наконец нашли и принесли в лагерь, она устремилась к палатке раненых и не выходила оттуда, пока варяг, наплевав на заветы лекарей, не вышел к костру военачальников.
Усталый Солод тепло встретил друга. Но и крепко отсчитал его за то, что он пришёл сюда.
– Мне всё равно не жить, брат, – проговорил Мьоль, принимая из рук возлюбленной чарку с мёдом. – Дай хоть насладиться последними часами вместе с вами, а не в поганой мертвецкой.
Солод кивнул. Ему было жаль, что всё так вышло. Но каждый из бригады, соглашаясь отправиться в этот поход, понимал, что из боя живым уйти не получится. Кейт прильнула к варягу, вцепившись в его руку и уткнувшись ему в плечо. Она не хотела показывать слёз на своих глазах. Но плакала в этим вечером не одна она.
Заид сверлил взглядом пламя костра, не решаясь вступить в разговор. Он смахнул каплю с уголка глаз и тихо вздохнул. В этом бою он отделался лишь царапинами, но его душа скорбела. И эта боль причиняла муки сильнее, чем вражеские мечи и топоры. Его брата по оружию, верного друга Мьоля скоро не станет. Скоро не станет их всех.
– Возможно, это последняя ночь, когда мы сидим все вместе, – сказал он свои мысли вслух и удивлённо посмотрел на соратников. – Я…
– Ты прав, дружище, – не дал ему договорить Солод. – Я не сомневаюсь, что ещё до рассвета они нападут снова. Мы должны воспользоваться отведённым нам временем, чтобы проститься.
Бригада молча взирала на своего вождя. Каждый из них был связан друг с другом долгими годами дружбы. Они прошли вместе много вёрст, сражались в бесчисленных боях, вместе переживали радость и поражения, не раз рисковали жизнью и выбирались из безнадёжных передряг. Но сейчас, в эту минуту, казалось, что всё это происходило не с ними. Будто таинственный сказочник поведал их историю и захлопнул книгу. А им оставалось лишь представлять и домысливать в голове его рассказы.
Но сегодня всем сказкам пришел конец.
– Я люблю вас, ребятки мои, – шмыгнув носом, просипела Кейт. – Лучшей семьи, чем у меня, не было ни у кого и никогда. Я рада, что приму свой конец рядом с вами!
Она притянула к себе Мьоля и Заида и заключила их в объятия. Сидевший по ту сторону от костра Солод расплылся в умилённой улыбке и закрыл глаза. Он набрал воздуха и затянул песню: