Вечером я взяла такси и отправилась на южную оконечность острова, к бывшему дому Робинов: тот одиноко стоял на обрыве, нависавшем над морем. Вокруг не было видно никаких других построек. Подойдя к дому, я увидела табличку с надписью «Продается» и кодом, позволявшим потенциальному покупателю связаться с агентом.
Дом выглядел более внушительно, чем на фотографиях, хотя и был меньше большинства жилых зданий на острове – одноэтажный, с небольшими окнами, темно-зелеными ставнями, двускатной крышей и трубой. Других труб в этих краях я пока не видела. Дом стоял в тени толиваровых деревьев. С трех сторон его прикрывала живая изгородь, которую давно не стригли.
Обойдя вокруг дома, я вышла на край утеса и несколько минут стояла, глядя на море. Тремя этажами ниже накатывались на камни волны прилива.
Я уже выяснила, что никакого оружия там не нашли; о супружеской измене тоже не упоминалось. Не обнаружилось никаких признаков того, что Элизабет была замешана в исчезновении своего мужа. Ее ни в чем не обвиняли, хотя в прессе сообщалось, что следователи заинтересовались ею – но, похоже, лишь потому, что она была женой пропавшего. В подобных случаях супруга автоматически становится главным подозреваемым.
Хозяйка отеля «Ворон на ветру» Илена Катайя сообщила мне, что Элизабет была ее давней подругой. Невысокая и крепко сложенная, Илена сохранила прежнюю энергию, несмотря на годы. Она постоянно что-то переставляла, вытирала стойку, вводила данные в систему, поправляла занавески. Илена вела себя дружелюбно с посетителями, но когда я спросила об исчезновении Робина, тон ее стал напряженным.
– Элизабет постоянно мучила мысль, – сказала она, – что кто-нибудь может подумать, будто это ее рук дело. Будто она убила собственного мужа.
– Они были близки? – спросила я.
– Полагаю, да. Как и большинство супругов, – подмигнула мне Илена. – Они хорошо ладили, хотя Робина вряд ли можно было назвать образцовым мужем. Его интересовала только физика. Сколько я помню, он говорил лишь о том, чем непосредственно занимался. Кевин однажды стал призером соревнований по плаванию, когда учился в школе. Он был отличным пловцом, да и сейчас в прекрасной форме.
– Кевин – ваш сын?
– Да, – кивнула она. – Он занял первое место на Турнире Побережья. Я хотела показать им награду, но Крис не проявил к ней никакого интереса. Он был из тех, кто, оказавшись в обществе, говорит о черных дырах либо смотрит на часы. Вы же знаете, таких людей немало.
Я знала не так уж много мужчин, которые все время говорят о черных дырах, но возражать не стала.
– Элизабет могла быть причастна к случившемуся?
– Нет, ни в коем случае. – Илена задумчиво покачала головой. – Ни за что.
– По ее словам, она проспала всю ночь и не слышала, как прилетел скиммер Чермака. Как такое могло произойти?
– Думаю, в прессе слегка исказили факты. Как рассказывала мне сама Элизабет, она слышала, как садился скимер: этот звук разбудил ее. Но она лишь повернулась на другой бок и снова заснула. Так бывало и раньше – например, за пару недель до этого события.
– Перед последним полетом он отсутствовал две недели?
– Да. Две или три, как-то так. Помню, Элизабет жаловалась мне, что Робин опять улетает. Все эти путешествия ее совсем не радовали. – Илена прикусила губу. – Пожалуй, я слишком много болтаю.
– Ей не нравилось, что мужа часто нет дома?
– Не только это. Она боялась, как бы с ним чего-нибудь не случилось.
– Почему?
– Ну… они ведь потеряли Билла Винтера.
– Билла Винтера? Кто это?
– Ученый. Кажется, историк. Однажды он полетел с ними. Они где-то высадились, и на Билла напал хищник.
Я ничего не слышала об этом, но подробностей Илена сообщить не могла.
– Не знаете, как долго он отсутствовал? – спросила я. – В последний раз?
– Думаю, дня три-четыре.
– И все?
– Да, около того.
В вестибюль «Ворона на ветру», где мы сидели, вошла семья с тремя маленькими детьми.
– Минутку. – Илена встала и заняла место за стойкой. Закончив дела с постояльцами, она вернулась ко мне. – Все любили Элизабет. Никто из нас не понимал, что она нашла в Крисе, как решилась связать с ним свою судьбу. Когда это случилось ― когда исчез Крис, ― мы все беспокоились, что Элизабет тоже уедет. Но она осталась и прожила в том доме, кажется, еще лет сорок. Постоянно надеялась, что муж вернется. Мне казалось, что без него ей только лучше. Но что я знала, черт возьми?
Чермак, судя по всему, высадил Робина на площадке, расположенной к западу от дома. Сам дом был обращен к морю задней стороной. На фотографии, где Робин шел через терминал, отправляясь в последний полет, он нес легкий чемодан и сумку с блокнотом. Куда они делись? Если Робин сразу шагнул на обрыв и свалился с него, он наверняка где-то оставил вещи. Выйдя из скиммера, он должен был поставить их на землю и лишь потом направиться к утесу.