Он приказал Дорохову и Мазину идти этой ночью в секрет.
— Что вы, господин взводный? — возразил Мазин. — Какие теперь секреты. И войны-то нет.
— Кто же ее кончил? — грозно спросил Мокрецов.
— Да по всему фронту идет братание.
— Что? Братание? А ты знаешь, что за это смертную казнь Временное правительство ввело? Понятно? Как стоишь? С кем разговариваешь? Возьми под козырек!..
На шум прибежали солдаты и поддержали Мазина.
Мокрецов кинулся к Морозу, но его не нашел. Тогда он влетел ко мне.
— А ну-ка, позови мне сюда этих молодцов, — приказал я.
Пришли Мазин, Дорохов и Зинченко. Мокрецова я выслал из землянки.
— Что случилось? Рассказывайте.
— А чего он раскричался! — начал Мазин. — Пугает смертной казнью. Возьми, кричит, под козырек, когда отдание чести давно отменили.
Я выглянул из землянки, чтобы убедиться, что за дверью никто не подслушивает. Вернувшись, я сказал:
— Так вот что. Думаю, в секрет идти надо. Без сторожевого охранения на передовой нельзя. А когда пойдете, возьмите вот эту бумагу, приклейте ее на фанеру и отнесите поближе к болгарским окопам.
Зинченко прочитал вслух:
— «Братья болгары!
Четвертый год льется на фронтах кровь рабочих и крестьян за интересы богатеющих на наших страданиях правителей. Они натравливают нас друг на друга. Повернем свои штыки против своих угнетателей. Мы, товарищи, свергли самодержавие, свергнем и власть капиталистов. Мы не хотим воевать. Бросайте и вы. Выходите с нами брататься. Мир всем народам! Война поработителям! Вылезайте из окопов, товарищи! Долой войну!»
— Хорошо написано! — одобрил Зинченко. — Зараз уся рота пийде в секрет. Ох, як же це добре сказано: мир всем народам! Война поработителям! И який же добрый человек так придумав? Оце Ленин небось написав?
— Да, так говорит Ленин.
— Ни, а писав листок кто?
— Дятел писал, а чижик-пыжик на посту стоял. Понятно?
— Ясно, як мамины очи.
Солдаты очень быстро установили связь с болгарами, которые стояли против нас. Сначала болгарские солдаты и наши собирались в лугах ночью, а потом стали и днем встречаться у озера, в камышах. Камыш ходили резать как наши, так и болгары: из него делали циновки, маты.
Водил однажды ночью и я свой взвод за камышом. Нарезав вязанки, солдаты сели на берегу озера, закурили. Давно уже не слышно на передовой ни стрельбы ружейной, ни канонады. Ночи стали светлее, и комаров стало поменьше. Звезды отражались в воде: блестели и играли в ней нежно и ласково, как глаза возлюбленной; в воде кое-где плескалась рыба, и кричала какая-то ночная птица. Подражая ей, Зинченко откликался. Крик все ближе, ближе, и к нам из камышовых зарослей вышло четверо болгар. Парни рослые, крепкие, большеглазые, лица их казались совсем черными, только белки глаз да зубы выделялись своей белизной.
— Здравствуйте, люди добрые, — сказал один довольно чисто по-русски. Оказывается, до войны он жил долго у наших рыбаков на днепровских лиманах. Звали его Иван Нено.
— Здравствуй, здравствуй, Иван, — сердечно сказал Бударин. — Садись, рассказывай, как у вас дела.
— Да ничего, живем помалу. Что у вас нового?
— Помалу теперь нельзя жить. У нас так пошли дела, что только успевай поворачиваться.
— Да, у вас хорошо, а у нас еще худо.
— Так делайте и вы, как у нас.
— Постараемся!
— Силы мало — поможем!
— Силы хватит, да разбросаны. Народ надо собирать.
— Партия у вас есть, у ваших рабочих и крестьян?
— Есть партия. У вас будем учиться... У Ленина. Ваши большевики — хороший народ.
— И ваши неплохие.
— У нас их еще мало, но скоро много будет...
Сидят солдаты на берегу озера, покуривают, хлопают друг друга по плечу, заглядывают в глаза и смеются.
— Вот ведь как замордовали народ на земле, — вздохнул Бударин, — как рабы, как колодники, встречаемся ночью, тайком, чтобы поговорить по душам о самом хорошем, дорогом на свете.
— Мы скоро днем вылезем из окопов, — сказал Иван Нено, — и придем к вам.
— Приходите, ей-богу, приходите, встретим, как родных.
И все заговорили разом о том, как бы хорошо было выйти всем из окопов — и болгарам, и туркам, и немцам. Выйти бы по всему фронту, от моря до моря, и пожать руки друг другу, обняться и сказать: «Мир, мир! Не будет больше на свете никогда войны, все солдаты, все армии не хотят воевать. У нас открылись глаза, мы узнали правду, отчего зло на свете происходит, почему один убивает другого, почему народы воюют. Нас обманывают, нас заставляют убивать друг друга безумные, кровожадные правители, капиталисты и помещики. Мы сбросим их власть, и все люди станут братьями, все народы на земле станут свободными, счастливыми...»