Морган издал громкое проклятие.
— Черт побери, вы просто наказание, Салина.
— Силвер, — поправила она, чувствуя, что и в ней растет гнев.
Почему бы ему попросту не убраться? Каждое мгновение, проведенное им здесь, лишь ослабляет силу ее духа. В любой момент она может потерять самообладание и начать умолять Моргана, чтобы он не оставлял ее одну. А это опозорит ее перед всеми.
— Похоже, вы никогда не изменитесь, — мрачно улыбнулся Морган. — Наверное, мне полагается жалеть вас, но мне почему-то жаль Уильяма.
Силвер не сдержалась и звучно ударила его по щеке. Звук пощечины эхом разнесся под высоким потолком. Морган сжал зубы с такой силой, что у него заходили желваки. Он потер щеку, которую она всего минуту назад нежно касалась пальцем и которая теперь горела от ее ладони.
— До свидания, Салина. — Блеснув зелеными глазами, он отдал ей насмешливый полупоклон.
— До свидания, майор Траск. — Силвер холодно взглянула в его глаза, выражение ее лица было таким же мрачным, как и у него. Затем ее тонкие черты смягчились. С удивлением Морган увидел, что взгляд ее карих глаз жадно пробежал по его лицу, словно что-то искал, хотя он не мог понять что.
Она стояла, глядя на него так, всего несколько мгновений. Потом повернулась и зашагала прочь. Высоко держа голову, она пересекла холл и, приподняв край выцветшей коричневой юбки, начала подниматься вверх по винтовой лестнице. Выйдя на площадку, она открыла дверь в свою комнату, шагнула внутрь и с шумом захлопнула за собой дверь.
К Моргану подошел Шеридан Ноулес. На его лице играла улыбка. Он протянул Моргану толстый кожаный кошелек, тяжелый от золотых монет.
— Здесь все деньги, майор. Две тысячи долларов. Вы уверены, что вам лично не требуется какая-либо компенсация за беспокойство?
Морган убрал кошелек в карман.
— Я был должен Уильяму.
Ноулес протянул ему худую руку, и Морган пожал ее на прощание.
— Был очень рад видеть вас, майор. — Ноулес кивнул в сторону дворецкого, который снова вернулся к распахнутой двери. — Желаю вам попутного ветра.
— Благодарю вас, — повернулся к выходу Морган.
— Тадеус отвезет вас в гавань.
Морган кивнул. Бросив последний взгляд на дверь над лестницей, он повернулся и вышел.
Силвер подошла к окну, выходящему на задний двор, и посмотрела сквозь железную решетку, толстые прутья которой закрывали значительную часть расстилавшегося перед ней пейзажа. Внизу, во дворе, залитые ярким светом полуденного солнца, трудились рабочие. Дальше виднелись банановые заросли, за ними убегали к горизонту манящие бирюзовые волны. По ним «Саванна» пойдет к Барбадосу, путем, по которому Салина бежала, чтобы обрести свободу.
Внезапно она почувствовала ком в горле. Допустим, майор действительно вернется, но что с того? Это будет не раньше чем через несколько месяцев, и все эти долгие месяцы ей придется провести в вынужденном заточении, избегая отца, чтобы не видеть ненависти, загоравшейся в его глазах, как только он замечал ее.
Каждый вечер на протяжении многих лет, засыпая, Силвер прислушивалась, не слышно ли его шагов по ступенькам лестницы, и молилась, чтобы в эту ночь ему не пришла в голову мысль проникнуть в ее комнату. Он пытался сделать это всего один раз, но и того случая она не сможет забыть никогда.
Силвер все еще хорошо помнила запах рома, исходивший у него изо рта, жар его потных рук на ее теле, помнила, как он стащил ее с кровати на пол и сорвал с нее ночную рубашку. Ей было всего тринадцать, но ее невинность его не остановила. Он непременно бы овладел ею, если бы испуганные крики не услышала одна из служанок.
Красивая чернокожая женщина Делия, принужденная Уильямом стать его любовницей, пренебрегла опасностью, которой грозило ее вмешательство. Она закричала на Уильяма и начала его стыдить, вынудив оставить Силвер в покое. На следующий день, с синяками на лице и кровоподтеками, она покинула дом и отправилась на работы в поле. Другим это был хороший урок ни во что не вмешиваться.
С того времени Уильям довольствовался своими чернокожими рабынями, но все же больше всех он желал именно Салину. Рано или поздно он был способен овладеть ею, как бы она ни сопротивлялась.
Не единожды он был к этому близок, и в последний раз именно в ту ночь, когда она бежала с острова. Его остановил только нож, взятый Силвер на кухне. Но вряд ли отца можно было сдерживать долго. К тому же утром он наверняка бы придрался к ней по какому-нибудь пустяку и жестоко ее избил.
И Силвер решила бежать на судне, стоявшем на якоре в гавани и готовом к отплытию после ремонта. Слава Богу, что корабль «Лоуренс» попал в шторм неподалеку от острова и пришел чинить руль в их гавань. Если бы этого не произошло, она до сих пор оставалась бы во власти отца.
Вспоминая о своем неудачном побеге, Силвер едва сдержалась, чтобы не зарыдать. Она снова была там, откуда так старалась бежать. Ее положение стало даже хуже, поскольку теперь гнев ее отца не будет знать никаких границ. В том, что он будет ее бить, у Силвер не было ни малейшего сомнения. Но если бы это были только побои, она бы смогла их выдержать. Она боялась другого.
Слезы затуманили ей глаза, горло сжалось, не давая вырваться крику отчаяния. Она знала, что теперь, когда Уильям снова явится к ней, он может добиться успеха.
Если она его не убьет.
Слезы покатились по ее щекам, но Силвер не стала их вытирать. «Что же ты за женщина?» — спросил ее Морган. В самом деле, что она за женщина? Какая еще женщина способна разбудить похоть в собственном отце? Какая еще женщина желает убить отца, который дал ей жизнь?
Силвер подошла к окну, стараясь разглядеть паруса «Саванны», ее последней и единственной надежды. Она будет стоять здесь и смотреть на этот корабль, пока он не скроется за горизонтом.
Что бы Морган подумал о ней, если бы узнал правду? Что бы он стал думать о ее отце? И почему эти вопросы так ее волнуют?
Весь обратный путь к гавани Морган провел в молчании. Впереди он видел шлюпку, лежавшую на мягком темном песке, рядом с ней стояли Флагг и Гордон. Над их головами кружили чайки, вдали была видна «Саванна» с натянутыми якорными цепями. Путешествие, о котором он мечтал с таким нетерпением, наконец-то началось.
Фургон негромко громыхал на камнях, мулы живо бежали вниз по склону, а худенький чернокожий погонщик не выказывал никакого желания с ним заговорить. Проезжая мимо поля, лежавшего по левую сторону дороги, Морган увидел оглянувшуюся на повозку широколицую женщину, с которой недавно беседовала Силвер.
Силвер. Салина. Имена женщины с необузданным характером, которую он хотел сейчас забыть. С ней покончено. Он вернул ее живой и невредимой. Когда перевозка оружия будет завершена, он вернется сюда поговорить с Уильямом, чтобы удостовериться, что с ней все в порядке. Так же он принял в свое время участие в судьбах Джордана, Куки и Жака.
Теперь ему пора подумать о выполнении своей миссии, о брате, об оружии, которое потребуется техасцам на Юкатане. Он — майор техасских морских пехотинцев. У него есть долг и обязанности. И лишь в последнюю очередь он может занимать свои мысли своенравной особой, какой была Силвер Джоунс.
Морган был даже рад, что она заставила его рассердиться, рад, что она ударила его по лицу. Он не хотел бы сейчас ее жалеть. «Не хотел бы», — уверял он себя. Вряд ли Силвер заслуживает его жалости. Она бы и не приняла ее.
Морган дотронулся до щеки, которая все еще горела. Черт бы побрал эту Салину, она способна на все. Неудивительно, что Уильям не может с ней управиться. Да и кто на это способен? Ко всему прочему она была еще и лгуньей. То, что она говорила о своем отце, не могло быть правдой. Уильям всегда был известен как честный, благородный человек. Силвер же была дикой, необузданной и избалованной. Своевольной, упрямой…
Морган сжал челюсти, когда внутренний голос возразил ему, напомнив то, о чем Морган хотел забыть: Силвер была красивой, умной и храброй. Он оставил ее в одиночестве и страхе, а она сейчас так нуждается в чьей-либо помощи.