- Очень жарко.
- Это уж точно.
- Может, стоит взять мою машину. Хотя бы из-за кондиционера.
- У тебя есть машина?
- Конечно.
- Здесь, в городе?
- Вон там, - и она указала на небольшой хэтчбек, стоявший на обочине в пятидесяти футах от них.
“Шевроле Шеветт”, подумал Ричер, может быть, год от роду, возможно, светло-голубой, хотя трудно точно определить цвет под желтыми фонарями.
Он спросил, - Разве не очень дорого содержать автомобиль в городе?
Девушка ответила, - парковка бесплатно после шести часов.
- А что вы будете делать в дневное время?
Она остановилась на мгновение, как будто пытаясь отыскать тайный смысл в его вопросе, затем сказала, - Я живу не здесь.
- А я думал, вы здешняя. Извините, ошибся. Я считал, что вы из Нью-Йоркского университета.
Она покачала головой и сказала, - Сара Лоуренс.
- Кто это?
- Это колледж там, откуда мы приехали. В Йонкерсе, к северу отсюда. Иногда мы приезжаем сюда посмотреть, что новенького. В этом кафе бывают парни из Нью-Йоркского университета.
- Так мы оба не местные?
- Только не сегодня вечером, - сказал Крисси.
- А что будут делать ваши друзья?
- В каком смысле?
- Я о том, как они доберутся домой сегодня вечером.
- Я собираюсь отвезти их, - сказала Крисси, - Как обычно.
Ричер ничего не сказал.
- Ну, они буду ждать, - сказала Крисси, - Это часть договора.
Ричер оставил деньги на столе за все четыре Кока-колы, что посчитал вполне джентльменским поступком. Он вышел за Крисси в дверь, и ночной жар ударил их обоих, как молотом. Девушка приподняла волосы с плеч тыльными сторонами ладоней, и он увидел влажный блеск на её шее. Крисси спросила, - Как далеко это?
Он сказал, - Вы никогда там не были?
- Это плохое место.
- Я думаю, что нужно пройти на восток около пяти кварталов. Минуя Бродвей и Лафайет повернуть к Бауэри. Затем примерно три квартала на юг до угла с Бликер Стрит.
- Очень жарко.
- Это точно.
- Может, стоит взять мою машину, хотя бы из-за кондиционера.
- У тебя есть машина?
- Конечно.
- Здесь, в городе?
- Вон там, - и она указала на небольшой хэтчбек, стоявший на обочине в пятидесяти футах от них. "Шевроле Шеветт", подумал Ричер, может быть, год от роду, возможно, светло-голубой, хотя было трудно сказать точно в желтом свете фонарей.
Он спросил, - Разве это не дорого содержать автомобиль в городе?
Она ответила, - Парковка бесплатно после шести часов.
- А что делать с ним днём?
Она остановилась на мгновение, словно пытаясь обнаружить скрытый смысл в его вопросе, затем сказала, - Я не живу здесь.
- Я думал, ты здешняя. Извини, ошибся. Я считал, что вы из Нью-Йоркского университета.
Она покачала головой и сказала, - Сара Лоуренс.
- А кто это?
- Это колледж, откуда мы. В Йонкерсе, к северу отсюда. Иногда мы приезжаем сюда посмотреть, что нового. В этом кафе иногда бывают парни из Нью-Йоркского университета.
- Получается, мы оба не местные.
- Только не этим вечером, - сказала Крисси.
- И что твои подруги собираются делать?
- В каком смысле?
- Я насчет того, как они будут добираться домой сегодня вечером.
- Я собираюсь отвезти их, - ответила Крисси, - Как обычно.
Ричер ничего не сказал.
- Ну, они буду ждать, - сказала Крисси, - Это часть уговора.
Кондиционер в "Шеветте" был почти таким же паршивым, как и в кафе, но что-нибудь всегда лучше, чем совсем ничего. Несколько человек медленно бродили на Бродвее, как призраки в призрачном городе, еще немного - на Лафайет, так же медленно, да бездомные на Бауэри ожидали открытия ночлежек. Крисси припарковалась в двух кварталах к северу от места встречи, на Грейт Джонс Стрит, между двумя автомобилями: у одного было разбито переднее стекло, а у другого - заднее. Но место парковки находилось под рабочим фонарем, что было самым лучшим возможным вариантом за неимением команды вооруженных охранников или своры злых собак, или того и другого одновременно. В любом случае, оставить автомобиль на Вашингтон Сквер не было бы безопаснее. Они снова вышли в жару и направились к повороту сквозь воздух, настолько плотный, что его можно было есть. Небо было таким же горячим и тяжелым, как железная крыша в полдень, оно по-прежнему с неиссякаемой энергией полыхало на севере зарницами, которые обещали многое, но не приносили ничего.
Дверь клуба не была перегорожена лентой, и Крисси подумала, что это хорошо, потому что означало, что можно будет занять места перед сценой, в случае, если “Ramones” или “Blondie” действительно будут выступать этим вечером. Парень внутри взял у них деньги, и они прошли мимо него в жару, шум и темноту, к бару, представлявшему собой длинное низкое помещение с тусклым светом, отпотевшими стенами и красными барными стульями. Внутри было человек тридцать, двадцать восемь из них дети не старше Крисси, плюс один человек, которого Ричер уже знал, и еще один человек, которого, он был уверен, еще узнает очень хорошо и довольно скоро. Знал он Джилл Хемингуэй, по-прежнему худую и нервную блондинку, всё еще в своём коротком летнем платье. Тот же, кого он еще должен был хорошо узнать, был очень похож на Кроселли. Двоюродный брат, возможно. Он был такого же размера и возраста, и был одет так же, что означало пропотевший костюм и рубашку, прилипшую к влажному и волосатому брюху.