— Мне лучше уйти, — шепнул он через какое-то время.
Грейнджер кивнула, не находя в себе сил вымолвить ни слова. Блондин оторвался от неё, она смотрела, как он стоит, засунув руки в карманы и… не может уйти от неё.
Казалось, Блэк хотел что-то сказать, но передумал, тихо пожелал ей спокойной ночи и направился через дорогу к своему дому.
Гермионе смутно подумалось, что Драко никогда не заговорит о том, что случилось сегодня вечером. Встретившись в следующий раз, они оба будут вести себя так, будто ничего не произошло. Но шатенка знала: это произошло. И, именно благодаря этому, она снова ощутила себя живой и желанной. И ей было совершенно всё равно, что целовалось она, скорее всего, с Малфоем. Сейчас ей не хотелось об этом думать. Грейнджер взяла кружку и вернулась в дом в прекрасном настроении.
*
После часа беспокойного хождения туда-сюда по комнате, Драко сел на диван и откинулся на спину. Давно он не чувствовал себя так странно. Он всего лишь хотел вызвать на откровенность Гермиону, чтобы понять: Грейнджер это или нет? Его план сработал, только он и представить не мог, что финал будет таким, что ему с огромным трудом придётся заставить себя уйти домой одного. Пока он стоял рядом с качелями, на которых сидела Сазерленд, он боролся с желанием взять её на руки и отнести к себе. Титаническими усилиями воли он всё же не сделал этого и ушёл домой один.
Всё происходящее было неправильно! От злости на себя захотелось волосы рвать, но Малфой, естественно, не сделал этого, он так и остался сидеть на диване неподвижно. Ему надо было как-то отвлечься от воспоминаний о сладких губах Гермионы, которые там манили его. Он простонал, прогоняя навязчивую картинку того, как она мило улыбалась.
“Итак, надо сосредоточиться на главном, — приказал себе Драко. — Сазерленд сказала, что её родители живут не в США — это ещё один аргумент, что это всё-таки Грейнджер. Я сам читал газеты, где писали, что героиня войны стёрла память родителям и отправила их на другой материк, я думал, что в Штаты, но материков ведь несколько. Они могут быть где угодно: в Южной Америке, Австралии и даже в Африке. Похоже, Грейнджер не смогла наладить отношения с родственниками, она просто следит за тем, чтобы у них всё было хорошо. С этим всё ясно.
А вот что случилось между ней и Уизли? Неужели, лучший друг Поттера погиб? Тогда, вроде, всё логично и правдиво в рассказе Гермионы. После гибели мужа она не смогла жить в Лондоне, взяла детей и решила переехать в США, чтобы начать здесь новую жизнь. Кто знает, может, она ещё и с Поттером поссорилась, и с многочисленными родственниками покойного мужа. Я могу только гадать, что у них случилось? — от досады Малфой ударил кулаком по дивану. — Я должен поговорить с родственниками матери во Франции, когда я узнаю, что на самом деле произошло, только тогда я успокоюсь”.
Додумать свою мысль до конца Драко не дал телефон, обычно домой ему звонили только в экстренных случаях, все вопросы по работе решали в офисе. Но сейчас, когда братьев О’Нилл не было в городе, все проблемы легли на его плечи. Малфой взял телефон — это звонил Сойер. Драко сразу рассказал ему, что узнал от Гермионы.
— Если Сазерленд на самом деле Грейнджер, которая просто уехала из Британии, поссорившись с родственниками своего мужа и друзьями, то на Аляску она точно приехала не за тобой, — уверенно заявил друг.
— Да, я теперь тоже в этом почти не сомневаюсь, — признался блондин.
— Судя по твоему тону, всё-таки капля сомнения у тебя ещё есть, — догадался О’Нилл. Немного помолчав, он предложил: — А может тебе откровенно поговорить с Гермионой?
— То есть признаться ей, что я Малфой? — задумался он.
— Ну да, а что такого, — спокойно сказал Сойер. — Если ты ей прямо всё скажешь, то, может, и она тебе откроется. Вы всё обсудите, и секретов между вами не останется.
— Пока я точно этого делать не буду, — подумав, решил Драко. — Для меня главное, что я больше не боюсь, что Грейнджер приехала сюда за мной. А что там у неё за личные дела, меня это не касается, — заявил он таким тоном, словно старался убедить в этом главным образом самого себя.
— Поступай так, как считаешь нужным, — не стал настаивать лучший друг. — Я только рад, что миссис Сазерленд, будем звать её так, пока живёт в доме у Кристиана, так мне спокойнее.
— Мне тоже, — согласился с другом блондин.
Ещё десять минут они говорили о делах фирмы. Не успел Малфой сесть обратно на диван, как снова зазвонил телефон, он думал, что это Сойер забыл что-то сказать, а оказалось, что это был Кристиан. Ему надо было срочно похвастать своим достижением в подписании выгодного контракта. Он болтал, не останавливаясь, Драко и слова вставить не мог.
— Ты знаешь, я перевёз миссис Сазерленд с детьми в твой дом, — наконец, дождавшись момента, вставил Малфой, на том конце провода повисло молчание. — Не мог же я поселить её с детьми в том курятнике, там и одному человеку тесно.
— Мой дом? — возразил О’Нилл. — Вот уж большое спасибо!
— Я ещё подумал о доме Сойера, но он ведь меньше твоего, — объяснил Драко своё решение. — Я пытался уговорить её вернуться назад в Сиэтл, но она упряма, как осёл, — а ещё красива, нежна… и сколько всего ещё, о чём вслух говорить нельзя.
— И что мы будем делать, когда я вернусь? — спросил Кристиан.
— Понятия не имею, — пожал плечами блондин. — Одно мне ясно: объявление в газете надо изменить, чтобы у нас больше не было таких проблем.
— Да, тут ты прав, я завтра с утра сразу же этим займусь, — вздохнул О’Нилл, — но эта Сазерленд тоже хороша: надо было сразу сказать, что у неё есть дети.
— А тебе надо было спросить у неё о семейном положении, — возразил Малфой. — Тогда бы у нас вообще не было проблем, но ты был слишком занят.
— Знаешь, в том, что случилось, виноват ты, — неожиданно обвинил его О’Нилл. — Ты ведь велел нанять её!
— Я? — изумился Драко, стараясь вспомнить, когда он это сделал, но не смог.
— Ты не говорил мне фамилию, я и не называл, — поспешил объяснить друг. — Просто ты сказал, чтобы я нанял ту, которая больше всего хочет эту работу. Вот эта Сазерленд и желала устроиться на работу в библиотеку больше, чем две другие претендентки.
Малфой почувствовал, что всё же виноват.
— А может она влюбится в Джона или Ральфа? — с надеждой предположил Кристиан, как будто это могло решить все проблемы. — Выйдет замуж, а наше дело сторона. Пусть этот дурак, который возьмёт её с детьми, о них и заботится.
Гнев захлестнул Драко, ему стоило большого труда не сказать что-нибудь такое, о чём бы впоследствии он пожалел.
— Тому, кто женится на Гермионе, чертовски повезёт, — проговорил он в ярости.
— Ага! — торжествующе захохотал О’Нилл. — Вот оно что!
— Лучше сообщи, как долго тебя не будет? — спросил блондин, игнорируя намёк друга, тем более обидный, что он напомнил слова Бена в день, когда Гермиона только приехала.
— Понятия не имею, у меня ещё столько дел, — расплывчато ответил он.
— С тобой всё понятно, — протянул Малфой.
— Да, хотел тебе сказать, Элисон всё-таки решилась, — в голосе Кристиана послышался восторг. — Советую тебе не очень увлекаться библиотекаршей — посмотри сначала на нашу новую секретаршу. Один её взгляд поразит тебя в самое сердце.
— А как насчёт медсестры? — спросил Драко.
— Говорил уже со многими, но пока ничего, — в голосе друга слышалась досада. — На это нужно время.
— Время! — возразил блондин. — Сколько же это протянется?
— А чего, собственно, ты так торопишься? — снова засмеялся О’Нилл. — Чем дольше меня не будет, тем ближе ты сойдёшься со своей библиотекаршей, — смех душил его. — Боже, вот это мне нравится! Ты так не одобрял эту идею, а теперь погляди на себя.
— Я и сейчас не одобряю, — процедил Малфой, радуясь, что не видит Кристиана, иначе всё это могло плохо для того закончиться.
— Но уже не с такой силой, как до встречи с Гермионой Сазерленд! — продолжал потешаться друг. — Разве я не прав?