— Вот как, — сказал шеф и снял чехол с компьютера. На чехле вышитый лейбл со словами протеста против тридцатипятичасовой рабочей недели. Он кивнул Де Лоо. — Значит, пудель уже принял вас на работу. Ну, тогда я не буду вмешиваться. Помогите им при разливе. А в одиннадцать мы поедем.
Хайди, повернув козырек назад, вымыла тем временем три опустевших суповых котла и снова наполнила их наполовину водой. Когда из котлов стал подниматься пар, она вылила в каждый из них по двухлитровой банке консервированного молока и высыпала по мешку картофельных хлопьев, а Гарри придвинул электромотор с мутовкой в форме виселицы и нажал ногой на педаль — неоновые лампы тут же погасли, упаковочная машина остановилась, вентиляторы заглохли, а Де Лоо сделал во внезапно наступившей тишине неверный шаг и оступился.
Чертыхаясь, Эмиль направился к щитку с предохранителями. Свет в лампах снова судорожно задрожал, потом замигал, последние порции супа были расфасованы, а миксер принялся истошно выть, что казалось чем-то противоестественным, словно звук стремился материализоваться, превращаясь в желе. Кошечка выбралась сквозь щель в тамбуре наружу.
Турчанка положила обе руки себе на живот. Раздувая щеки, Клапучек освободил сковороды от механических зажимов, опрокинул содержимое в пластиковый бачок и поставил его рядом с сосисками на конвейер. Вой постепенно затих, в ушах остался только легкий звон, и Гарри, откинувший мутовку кверху, вдруг заорал:
— Вот дерьмо! Нет, вы только посмотрите! Рехнуться можно! Ну и видок у меня, как, как…
Как у штукатура. Его халат был забрызган картофельным пюре. Ребром ладони Гарри счищал его с себя и с отвращением кидал назад в котел.
— Эта пакость перепортит мне всю одежду! Старая рухлядь! Его давно пора выкинуть на свалку, черт! По-настоящему стоило бы заявить в отдел по наведению порядка, или какая там, черт побери, шарага занимается этими делами!
— Не сотрясай воздух, — сказал Эмиль и облизал свой палец, пробуя пюре на вкус. — Опять ты забыл положить мускат. — И тут же свистнул. — Эй! Бернд, Имре! На разгрузку котла!
Произнося под нос ругательства, Гарри лопатой перегрузил картофельную массу в термобачки и поместил их в водяную баню, тут же поставив на конвейер новую пирамиду из алюминиевых тарелок. В отличие от суповых они были разделены на три части, и Эмиль, с лопаточкой в руке, опять запустил конвейер и принялся накладывать пюре в тарелки — шлеп-шлеп в первую из трех секций. Двумя шагами дальше турчанка добавляла овощи, а. Хайди, в розовых резиновых перчатках, раскладывала по тарелкам жареные сосиски. Бернд, сложив губы трубочкой, поливал из большого кувшина пюре соусом, а Де Лоо принимал закрытые фольгой тарелки, выезжавшие из тоннеля с горки, и передавал их дальше. Клапучеку, укладывавшему их в ящики из полистирола; он действовал согласно длинному списку, заляпанному жирными пятнами.
Дверь в контору неожиданно открылась, и в кухню прошмыгнула старушка. Она прятала за спиной поводок, держа его накоротке, так что Ксанф, у которого вывалился язык из пасти, вынужден был мелко семенить, словно приклеенный к ее ногам. Тем не менее повар заметил его.
— Эй! Что это такое? Твоей вонючке здесь не место!
Старая женщина, совсем неприметная среди огромных сковородок и их поднятых крышек, вздрогнула от испуга.
— Да-да, хорошо! Мы уже уходим. Я только хотела попрощаться с вами. Ну не будь ты вечно таким неприветливым, Эмиль!
Лопаточка ритмично скребла по краю сверкающей чистотой тарелки.
— Это кто же здесь неприветливый?! — рявкнул шеф-повар. — Ты уже попрощалась, давай проваливай отсюда!
Шапочка надвинута на самые глаза, старое пальто застегнуто наперекос. Старая женщина, шмыгая подошвами, прошлепала в своих «дутиках» вдоль конвейера.
— Меня уже нет, или ты думаешь, меня здесь что-то удерживает? Мне надо только на минутку подняться наверх… Привет, Имре! — Она кивнула турчанке, приложила палец к губам и привязала собаку к ручке двери в холодильную камеру. После этого она поднялась по лесенке в мойку.
Клапучек весь взмок. Он уже заполнил зеленые ящики тарелками и составил их в две стопки возле выхода. Небольшая, подсунутая под крышку бумажка трепыхалась на сквозняке, он протянул. Де Лоо список и сказал:
— А теперь мои клиенты, у меня самый длинный маршрут. Читай вслух, так будет быстрее.
Слева в списке стояли имена клиентов, в основном разные фирмы, учреждения, институты, справа — количество заказанных порций и начало обеденного перерыва, и, принимая выползавшие из туннеля тарелки. Де Лоо читал: