— Копии, — подчеркнул Джек. — Не оригиналы.
— Ему пришлось отдать оригиналы хозяину.
— Как удачно все вышло! — не сдержалась Клэрис.
Хэмфриз нахмурился.
Джек снова стал выпытывать имя курьера, однако Хэмфриз держался твердо. В конце концов Джек решил прекратить допрос.
На этом встреча закончилась. Хэмфриз удалился. Подтвердив Олсену, что существуют другие свидетели, отрицающие показания первых, Джек и Клэрис пошли к выходу.
— Знаешь, — неожиданно сказал Джек, — тот, кто все это подстроил — последний изменник Далзила, — сумел одурачить Хэмфриза. И дьякон, подстегиваемый завистью к Джеймсу, делает все, чтобы утопить его. Даже понимая, что мы разобьем его доказательства в пух и прах, он не собирается сдаваться. По крайней мере до слушаний в епископском суде.
— Но мы сумеем добыть достаточно доказательств к этому времени? — спросила Клэрис. — Олсен сказал, что епископ назначал начало слушаний через пять дней.
— Нелегко, но возможно, — вздохнул Джек. — Кстати, именно поэтому мне следует срочно вернуться в клуб. Нужно спланировать атаку.
— А меня пригласили на чай, — поморщилась Клэрис. — Твоя тетя взяла с меня слово. Конечно, мне придется нелегко, но, возможно, это необходимо. Нужно ясно дать понять всем, включая Мойру, что я вернулась. Кстати, ее ожидают по крайней мере в двух домах.
Джек улыбнулся и поцеловал Клэрис руку.
— Я буду драться рядом с тобой, и мы победим Мойру.
Клэрис рассмеялась. Джек остановил проезжающий кеб, усадил ее и велел кучеру ехать в «Бенедикт».
Следующие три дня Джек, Деверелл, Тристан и Кристиан неустанно трудились, пытаясь опровергнуть обвинения Хэмфриза.
Сначала они взяли письменные показания у свидетелей из каждого кабачка: барменов и двух завсегдатаев, торчавших там едва ли не круглые сутки. Каждый клялся, что вообще ни разу не видел священника в заведении. Учитывая даты и время предполагаемых встреч, все они присутствовали в кабачках и наверняка видели бы Джеймса, вздумай тот прийти туда.
Покончив с одним делом, друзья принялись за подозрительных свидетелей Хэмфриза, продавших показания за звонкую монету. Когда последним представили заверенные письменные показания других свидетелей, особенно барменов, и объяснили, что им не нужно будет показываться в суде, если они согласятся сказать правду, все отказались от своих слов. И тоже подписали заявления.
Джек с друзьями праздновали победу в библиотеке клуба, когда туда прибыл Олтон. Он заявил, что вместе с братьями обнаружил, какие званые ужины и приемы посещал Джеймс в то время, когда, по словам Хэмфриза, был в каждом из кабачков, а также нашел леди, которые упоминали о встрече с Джеймсом в своих дневниках. Дамы готовы были засвидетельствовать, что он присутствовал на том же званом ужине, на котором были они.
— Не мог же он одновременно сидеть за столом со всеми этими людьми и встречаться с кем-то в кабачках Саутуорка! — воскликнул Олтон.
Через десять минут пришел Гасторп и отозвал Джека в сторону. Слуга сообщил, что прибыл курьер из Уайтхолла и передал пакет.
— А вот не только последний гвоздь, но и молоток! — объявил Джек, прочитав послание. — Теперь мы готовы похоронить обвинения.
— Что это? — не выдержал Олтон.
Джек сел в кресло:
— Когда мы допрашивали Хэмфриза, то ухитрились вытянуть содержание переданной, по его мнению, Джеймсом информации. Большая ее часть была известна Джеймсу: количество и расположение войск — все это предметы его исследования. Однако есть одна вещь, которая вряд ли ему известна. Да Джеймс и не потрудился ее изучить. Я имею в виду подробности демобилизации. Как военный стратег он интересуется битвами и подготовкой ктаковым. Все, что происходит потом, ему безразлично. Ему совершенно не нужна никакая демобилизация.
— И бумаги в твоей руке это доказывают? — усмехнулся Кристиан.
— Совершенно верно.
Джек улыбнулся.
— Я послал нашему другу из Уайтхолла список всех военных, которых расспрашивал Джеймс между падением Тулузы и битвой при Ватерлоо. Вот результат. Все, чьи имена попали в список, свидетельствуют, что в разговорах Джеймс не касался вопроса демобилизации. Кроме того, здесь имеются свидетельства служащих министерства обороны и главного штаба, которые утверждают, что за указанный период не имели никаких контактов с Джеймсом Олтвудом.
Деверелл улыбнулся и поднял бокал-:
— Нужно отдать должное нашему другу — если он берется за дело, можно ни о чем не волноваться.
Веселье продолжалось с полчаса, после чего джентльмены с неохотой вспомнили о том, что сезон в самом разгаре и приходится разъезжаться на балы и приемы. Олтон, возбужденно блестя глазами, пообещал увидеться с Джеком позднее. Закрывая за ним дверь, Джек улыбался. Олтон далеко не глуп и поэтому из разговоров с Джеком составил более точное мнение о последнем. Беспокойство за сестру сменилась дружеским расположением к ее новому другу. Еще одно препятствие убрано с пути.