- Ты мне не веришь? - спросила она.
- Ты меня упрекаешь?
В ее глазах стояли слезы, она посмотрела на него с вызовом:
- Я не лгу тебе.
- Мне на это наплевать.
Глава 3
Эбигейл смотрела в окно невидящим взглядом. Стояла холодная снежная ночь, но она не включила отопление. Раф, одетый в шерстяной костюмчик и укутанный одеялом, крепко спал. Она тоже была тепло одета и сжимала руками кружку с горячим шоколадом.
Она весь вечер вспоминала свой разговор с Гейбом, который, вне сомнения, торчит сейчас в гламурном ресторане или баре с какой‑нибудь красоткой. Он, вероятно, даже не думает об Эбигейл. Он откровенно заявил, что презирает ее и не верит ей. Зачем ему думать о ребенке, в существование которого он не верит?
Ей надо было показать ему фотографию. Они так похожи: Раф унаследовал карие глаза Гейба, его густые брови и вьющиеся темные волосы; от Эбигейл ему достались только ямочки на щеках.
Хотя Эбигейл не ожидала, что Гейб придет в восторг от своего отцовства, но она не предполагала, что он не поверит ей.
Она несколько месяцев пыталась рассказать ему о ребенке, которого они зачали. Сначала - когда она была беременна, а потом - когда родился Раф. Ей не приходило в голову, что Гейб ей не поверит.
Он ненавидит ее.
И что ей теперь делать?
Она оглядела убогую обстановку своей квартиры и почувствовала беспомощность. Даже работая, она едва сводила концы с концами. А что сейчас? На ее банковском счете осталось сорок семь долларов. Надо платить за квартиру, а ребенку следует покупать молочную смесь и подгузники. Вскоре ему понадобится другая еда и одежда, и что тогда?
Допив горячий шоколад, она поставила пустую кружку на пол и подогнула под себя ноги.
Она так устала, что даже мысль о том, чтобы встать, принять душ, переодеться и лечь в постель, казалась слишком обременительной. Она осталась на месте, сказав себе, что просто чуть‑чуть подремлет.
Ее разбудил стук в дверь. Он был таким настойчивым и громким, что она побоялась, как бы не проснулся Раф. Поспешив к двери, она открыла ее и увидела Гейба Арантини. На его красивом лице отражались эмоции, которых она не понимала.
- Гейб? - сонно спросила она и провела ладонью по глазам, а потом зевнула. - Что ты здесь делаешь? Как ты узнал, где я живу?
Вместо ответа, он нахально вошел в ее квартиру.
- Где он? - спросил Гейб.
- Спит.
- Конечно, - чуть недоверчиво произнес он. - Но я пришел не для того, чтобы слушать твою ложь.
- Тогда зачем?…
Их взгляды встретились. Эбигейл глубоко вздохнула, потому что понимала, что происходит. У нее было около двух секунд, чтобы решить, как поступить. Либо шагнуть назад, либо позволить Гейбу поцеловать себя. Воздух потрескивал от напряжения и предвкушения. Казалось, время остановилось. Творилось настоящее безумие. Но так было всегда, когда они оказывались вместе.
Гейб опустил голову ниже, а Эбигейл подняла подбородок. Затем Гейб моргнул и выпрямился.
Послышался детский плач.
- Что это?
Его вопрос вырвал ее из чувственного тумана.
- Раф! - Она бросилась в спальню.
Гейб пошел за ней. Он стоял за дверью, глядя на кроватку, словно впервые в жизни видел ребенка.
Эбби взяла малыша на руки, и тот уткнулся носом ей в грудь. Она подняла голову и посмотрела на Гейба с триумфом.
- Что это? - удивленно спросил он.
- А ты как думаешь?
- Это ребенок.
- Да, это ребенок. Это твой сын. Я говорила тебе о нем сегодня.
- Я… - Гейб уставился на ребенка в полной растерянности.
- Его надо убаюкать, - сказала она, кивая в сторону двери. И только из‑за сильной растерянности Гейб сделал то, что она ему предложила, - вышел из комнаты, оставив ее с Рафом.
Эбби появилась через несколько минут. Мрачный, Гейб стоял в центре маленькой гостиной.
- Ты говорила правду.
- Да! - решительно произнесла она. - Почему тебя это удивляет?
Он нахмурился:
- Ты еще спрашиваешь?
- Гейб, в ту ночь я совершила ошибку. Я понимаю, почему ты сердишься. Но это была ошибка.
Он потер лицо ладонью и покачал головой:
- Как это вообще возможно? Мы предохранялись.
- Да. Но врач сказал, что такое возможно.
Гейб поморщился:
- Ты впервые была с мужчиной.
- И ты единственный мужчина, с которым я была близка. Поэтому через девять месяцев после той ночи родился Раф. Что случилось, то случилось.
- Ты должна была сообщить мне, - сурово упрекнул он ее.
Эбби зарычала от явного неудовольствия:
- Я пыталась! Зачем, по‑твоему, я тебе звонила?
Он сильно побледнел: