Мона начала обдумывать, что скажет Кристе. Лучше всего действовать прямо и просто. Криста — не любительница спектаклей. Мона передаст ей сумку и сообщит, что решила вернуться к Джонни, в агентство «Элли», так что «всего хорошего» и никаких обид. Да, именно так она и будет действовать. Вот еще сейчас бы нюхнуть пару раз — это бы не помешало.
Но где Криста? Ей бы следовало уже быть здесь. Этого хотел Джонни, а Джонни надо слушаться. Мона шарила глазами по толпе за стеклянными дверями. Ага, вон, похоже, Криста, справа. Мало на свете людей, которые могут быть похожими на Кристу.
Питер Стайн положил дрожащую руку на плечо Кристы и повернул ее к себе. Увидев его, она широко раскрыла глаза.
— Целуй меня, — прошипел он.
— Я не хочу…
Он прижал ее губы к своим раньше, чем она закончила свою фразу. Это был яростный поцелуй. Питер запрокинул ее голову, его губы впились в рот Кристы, глаза вращались, как орудийные башенки на танке. Люди вокруг таращились на него, кто с улыбкой, кто с сочувствием, другие без всякого интереса. Он крепко обхватил ее руками, не давая вырваться, лихорадочно соображая, что сказать ей в оставшиеся в его распоряжении секунды.
Он чуть отодвинулся от нее, его рот оказался в нескольких сантиметрах от ее лица.
— Ну…
— Криста, Криста, не задавай никаких вопросов. Доверься мне. Доверься мне. Ты в опасности. За нами наблюдают.
— Что ты…
— Кого ты встречаешь?
— Мону.
— Вы еще не общались?
— Нет. Но она уже идет сюда. Я ее вижу…
— Как она выглядит? Быстро! Опиши ее.
— Она негритянка, в смешной шляпе.
— У нее для тебя пакет, или сумка, или что-нибудь в этом роде?
— Да. Она везет камеры Билла Браддока. А в чем дело? Что происходит?
Питер крутанул ее так, чтобы его тело оказалось между Кристой и стеклянной дверью.
— Криста, я люблю тебя. Делай все, что я скажу. Обещай!
— Питер, ты не можешь вот так запросто врываться в мою жизнь и… — Она засмеялась в растерянности. Опасность? За ней наблюдают? Чепуха, она всего-навсего встречает в аэропорту свою модель и вдруг сталкивается с Питером Стайном, мужчиной, о котором она не может не думать. Она-то гадала, увидит ли его снова, а он — вот, рядом, говорит, что любит ее, и целует на глазах почти всего Майами.
— Тебя подставляют с наркотиками, — прошипел Питер. — Немедленно выходи на улицу! Ты меня слышишь? Не разговаривай с Моной. Не смотри на нее. Отправляйся прямо в контору своего адвоката и жди там. Сиди у него в приемной весь день, пока я не свяжусь с тобой. Свяжись со своим офисом. Пусть они знают, где ты. Делай это немедленно, ладно? Иди, Криста, иди! — И оторвал ее от себя.
Питер глянул через плечо. Чернокожая красотка в шляпе с отвисшими полями как раз проходила в двери. Это, должно быть, и есть Мона. Рядом с ней шел какой-то парень. Потом, футах в десяти от себя, Питер заметил еще одного мужчину. Этот мужчина тоже увидел Мону, и его глаза перебегали с Моны на Кристу, с Кристы на Мону.
— Иди, Криста, — повторил Питер.
Наконец-то она повиновалась. Криста видела в его глазах озабоченность, страх, требование, чтобы она подчинилась ему. Она повернулась и быстро вышла, не оглядываясь назад. Дверь, выходящая на улицу, закрылась за ней, и Питер увидел, как она окликнула желтое такси. На лице мужчины, стоявшего по ту сторону загородки, была нерешительность. Он шагнул было за Кристой. Потом двинулся к Моне. Потом неуверенно шагнул в сторону Питера.
Мозг Питера работал с невероятной быстротой. Зрение обострилось до чрезвычайности. Мона шарила глазами по толпе. То же самое делал и тощий мужчина, шедший рядом с ней.
Питер пошел ей навстречу.
— Мона!
— Да? Где Криста? Она с вами?
Мужчина, шагавший рядом с Моной, остановился. Он прислушивался.
— Вы привезли фотокамеры Браддока? — громко спросил Питер.