— Кошмар! — вырвалось у Вероники, и она с отвращением опустила рубашку.
Видел бы ее сейчас Максим… Можно представить, какое у него было бы лицо… Вероника вдруг поняла, что больше всего на свете хотела бы сейчас увидеть Максима. Она бы бросилась к нему на шею и сразу бы обо всем забыла. Они бы даже не разговаривали…
И вдруг за высоким платяным шкафом Вероника увидела еще одну дверь. Как она только сразу ее не заметила! Совершенно забыв об осторожности (а вдруг бы там кто был?), она распахнула ее и вошла. За дверью оказалась просторная, обшитая дорогим кафелем ванная комната. У стены стояла небольшая сидячая ванна, рядом с ней — титан для нагрева воды, рядом с титаном — стопка дров, а в углу (весьма своевременная находка) — приветливо журчащий и даже относительно чистый унитаз. Вот уж чего она не ожидала здесь найти. И ванна, и унитаз выглядели в этом доме так же нелепо, как и трехкамерный холодильник. Тем не менее зрение ее не обманывало, и из крана, как убедилась Вероника, текла настоящая чистая вода. Правда, прежде чем подставить под струю всю руку, она сунула только пальчик, а потом брезгливо поднесла его к носу — вспомнив слова одного из спасателей о водопроводе, смешанном с канализацией. Но здесь, по всей видимости, воду качали свою, артезианскую. Вероника подошла к титану и потрогала его. Он оказался слегка теплым! Значит, с утра хозяева грели воду и не израсходовали ее…
Соблазн был слишком велик. Вероника одним движением скинула рубаху, переключила с холодной на «горячую» и, ежась от холода, стала мыться. От воды ссадины на ногах сразу же защипало. Но она не обращала на это внимания и, торопясь, пока не кончилась вода, с мылом оттирала заскорузлую от пыли кожу. На уголке ванны она обнаружила флакон шампуня «Эльсев», плеснула себе на ладонь, кое-как вымыла волосы. И вдруг… Вероника услышала, как где-то в глубине дома хлопнула дверь. Она уронила мыло и прислушалась. Больше никаких звуков. Может, ей показалось? Быстро смыв с себя мыльную пену, она выключила воду и хотела уже вылезти из ванны, но тут дверь толчком распахнулась и в комнату вошел совершенно незнакомый, высокий и грузный мужчина в камуфляже.
2
Она проснулась от собственного крика. Снова ей всю ночь снились кошмары. То она бежала через знакомый уже корявый лес на голос Максима — она слышала его где-то вдалеке, но сколько ни пыталась догнать, только все дальше углублялась в чащу… То она оказывалась под землей и представляла, что она в желудке у какого-то огромного хищника, и сейчас он начнет ее переваривать… То проваливалась в болото и начинала барахтаться в мутной жиже, захлебываясь и теряя сознание…
Впрочем, явь была ничуть не лучше, чем сны. Свернувшись под хлипким лоскутным одеялом, Вероника вспоминала мерзости вчерашнего вечера, и ее охватывала ненависть с примесью отвращения. Сейчас у нее уже не осталось ни слез, ни даже жалости к себе. Только холодная, сводящая скулы ненависть к этому человеку.
…Не успела она вылезти из ванны, как этот пьяный ублюдок, ни слова не говоря, набросился на нее и принялся, прямо мокрую, тащить в спальню. Вероника кричала и упиралась, пыталась колотить по нему кулаками, но куда было ей справиться с этим амбалом. Некоторое время они боролись на кафельном полу, и Вероника пожалела о том, что у нее изломаны ногти. Оставались только зубы, однако ублюдок, несмотря на свои габариты, ловко уворачивался от них. Кажется, его даже развлекала эта возня — временами у него вырывался довольный, похожий на рычание зверя смех. Заметив, что ее крики действуют на него возбуждающе, Вероника сцепила зубы и решила, что с этой минуты она не проронит ни звука. Назло. Скотина! Если бы у него были волосы, она бы могла схватить за них, но, как нарочно, на голове у него топорщился короткий ежик. Напротив, длинные волосы Вероники давали ему большие преимущества. В какой-то момент он просто поволок ее за волосы по полу, и Вероника ничего уже не могла сделать. Он бросил ее на незастланную двуспальную кровать с несвежим бельем, скрутил обе руки за спину и, приперев эту конструкцию поперек мощной ногой, принялся суетливо расстегивать ширинку. Вероника в отчаянии оглядывалась по сторонам в поисках какого-нибудь подходящего предмета, которым в случае чего можно обороняться. Но поблизости ничего не было. Значит, сейчас этот ублюдок… От бессильной ярости и отвращения она замотала головой и завыла. Однако все оказалось еще хуже, чем она себе представляла: через несколько секунд прямо у нее перед лицом навис огромный синеватый член, которым мерзавец, гнусно хихикая, метился прямо ей в рот.