Он встал, стремясь скорее наполнить ее собой, чтобы, по крайней мере, унять, хоть часть боли.
Она закусила губу, бросив взгляд на его кровать.
— Это не все, за чем я пришла, — прошептала она, встречаясь пристальным взглядом с его горячим взором, разбивая ему сердце уязвимостью, которую он разглядел в ее глазах.
Он устало потер шею.
— А за чем еще? — спросил он, наконец. — Я буду честен, малышка, мой контроль и мое терпение сегодня вечером уже на исходе, так что ты выбрала неподходящее время, чтобы возобновить наше противостояние.
— Но подходящее, чтобы потрахаться? — В ее голосе больше не было тягучих ноток страстной горячки, а лишь капитуляция, возродившая боль в его душе.
Боже, он так хотел к ней прикоснуться! Всего лишь коснуться кончиками пальцев ее щеки, уткнуться носом в шею. Он был хуже, чем эти чертовы траханные кошачьи мальчики, рыскающие по всей территории горы.
— Да. — Кейн с силой вцепился себе в волосы. — Чтобы трахаться.
И лучше сейчас потрахаться, кричала его плоть.
Шерра опустила голову, нерешительно кивнув, но не делая ни единого движения, чтобы раздеться или направиться в кровать.
— Шеррa, какого черта ты здесь? — наконец проворчал он. — Очевидно, что ты не в восторге от моей компании, итак, почему бы тебе не сказать, чего ты хочешь в действительности?
Она закусила губу, и Кейн едва сдержал стон.
— Я хочу знать, почему ты так сердит, — наконец сказала она, поднимая глаза и стискивая руки. — Почему ты ушел из моей комнаты и почему ведешь себя как говнюк. Кейн, я хочу, чтобы ты со мной поговорил.
Он фыркнул, скривившись от мольбы в ее голосе.
— Я говорил с тобой в течение многих месяцев, Шеррa, но ты не потрудилась слушать. Почему же теперь ты хочешь говорить?
Она отвела взгляд, прежде чем заправить за ухо упавшую на щеку прядь волос.
— Кейн, раньше ты от меня не убегал. — Она казалась смущенной, как будто сам этот факт выбивал ее из равновесия.
Кейн насмешливо фыркнул, искривив уголок рта. Он таскался за ней, будто влюбленный пес за течной сучкой, а причиной, из-за которой она наконец-то обратила на него внимание, оказалось то, что он внезапно ушел из ее спальни. Это было оскорбительно.
— Я тебя предупредил, что если понадоблюсь тебе, то ты знаешь, где меня найти, — пожал он наконец плечами, идя к кровати, и провокационно растянувшись на ней, обхватил пальцами основание члена, наблюдая за ней. — Это — все, чего ты от меня хочешь, не так ли, малышка? Иди сюда, и возьми. Все это твое, в любое время.
Кейн ненавидел себя за злость на нее, пульсирующую в его груди, за желание схватить Шерру и встряхнуть, заставить ее увидеть раз и навсегда все то, чего она лишила их обоих.
Она нерешительно взглянула на него, в ее глазах плескались горе и боль, разбивающие ему сердце.
— Я не знаю, что сделать, Кейн, — отчаянно прошептала она, и мука отозвалась эхом от стен комнаты. — Я не знаю, как это исправить, как исцелиться.
От боли, звучащей в ее голосе, он беспомощно стиснул зубы.
— Я тебя хочу. Я нуждаюсь в тебе. И признаю тебя своей парой. Что еще я могу тебе отдать, чего тебе не хватает? — спросила она прерывающимся голосом и растерянно уставилась на него.
Любви. Кейн тяжело вздохнул.
— Шерра, я больше ничего у тебя не прошу, — расстроенно ответил он. Какое он имеет право требовать от нее большего? — Ничего.
Она медленно отодвинулась от двери, ступая ближе и снова замирая на месте.
— Тебе нужно что-то еще, чего я тебе не даю, — прошептала она. — Кейн, я хочу дать тебе это. Клянусь, это правда. Я хочу, чтобы ты был счастлив, я так отчаянно хочу, чтобы ты познал хоть крупицу счастья, в котором нуждаюсь я сама. Скажи мне, чего ты хочешь. Скажи мне, что я должна сделать.
Она стояла перед ним, неуверенно заламывая руки, и глядя на него заполненными мрачными тенями и болью глазами. Да поможет ему Бог, она так пострадала за всю свою жизнь. Действительно, справедливо ли, чтобы она продолжала мучиться еще хотя бы секунду дольше, чем уже перенесла? Продолжала страдать из-за его неудачи?
— Шеррa… — Кейн с болью шепнул он ее имя. — Иди сюда, малышка.
Он медленно протянул ей руку.
— Не надо искать ответ. Ничего не надо говорить. Я думаю, это Табер меня заразил. Веду себя как он. — Кейн прикусил язык.
Шерра отчаянно покачала головой.
— Не лги мне, — гневно отрезала она, сверкая глазами. — Не надо меня успокаивать.
Кейн потянулся, чтобы коснуться ее щеки, но вместо этого вынудил себя опустить ладонь ей на плечо, подавляя собственную потребность. Он попытался улыбнуться.