Меня отвлек стук в дверь.
— Да?
Вошел Зейн. Его волосы были собраны в хвост. Я ожидала его сегодня, и не только потому, что мы с ним проводим вместе много времени. Мы не говорим о произошедшем и о том, что Рот сделал ради него… ради нас, но я понимаю: Зейна мучает то, что он не знает, что сказать.
Я тоже этого не знаю.
Так что с того самого дня мы практически неразлучны, и нет таких слов в этом мире, которые передали бы Зейну, как сильно я ему благодарна за это. Рот знал, что мне поможет присутствие Зейна. Оно не дает дикой, острой боли вгрызться в мое сердце. Наша связь, которая родилась еще в детстве, все равно что буфер, закрывающий меня от жестокой реальности: я потеряла Рота до того, как успела осознать, что он стал частью меня.
— Ты уверен, что хочешь пойти со мной? — спросила я.
— Да. — Взгляд Зейна скользнул по вороту моей майки. — Черт, ненавижу, как эта штука движется по всему твоему…
— Телу?
Легкий румянец покрыл его впалые щеки.
— Да, по нему.
Я тихо рассмеялась.
— Бэмби — девочка.
— От этого ничуть не легче, — проворчал он, беря в руки и протягивая мне мою толстовку.
— Мне кажется, ты ей нравишься. — Я взяла у него толстовку, надела и застегнула ее. — Наверное, поэтому она и дразнит тебя.
— Мне кажется, она меня ненавидит и поэтому дразнит. — Он протянул руку и поправил завязки, чтобы они висели ровно. — Эта змея…
Хвост Бэмби внезапно прошелся по моей груди, и я дернулась в сторону, хихикая.
— Что? — Зейн опустил руки.
— Бэмби, — выдохнула я. — Она двигается… щекотно.
Его глаза сузились, уголки губ опустились.
— Не делай такое лицо, это только спровоцирует ее. — Зейн закатил глаза, и я улыбнулась, но улыбка быстро растаяла при мысли о том, что предстояло сделать. — Готов?
— А ты?
— Нет, — прошептала я, потом покачала головой. — Да.
Зейн подождал.
— Все хорошо. Не спеши. Собирайся с силами столько времени, сколько тебе нужно. Я здесь, с тобой.
И Рот прекрасно знал, что он будет со мной.
Мы припарковались в нескольких кварталах от квартиры Рота, и Зейн остался ждать меня в маленьком парке неподалеку. Вряд ли демоны пришли бы в восторг, появись в их доме Зейн, пусть даже и не пытающийся что-то сделать против них. Я не знаю даже, как они примут меня с моей кровью Стража, но меня это не остановит.
Глубоко вздохнув, я толкнула двери и вошла в шикарный холл. Огляделась. Демонов было не много. На диване с чашкой кофе в руках сидел Бес, копаясь в своем мобильном. Он поднял взгляд, увидел меня и снова уставился в экран. Ладно. Я направилась к двери, ведущей на лестницу. Когда я без всяких помех дошла до нее, мой взгляд метнулся к ближайшему лифту — порталу в Ад.
— Я знаю, о чем ты думаешь.
Я резко развернулась.
— Кайман.
Адский Правитель приветственно качнул головой.
— Тебе ни за что не удастся спуститься вниз и найти Рота.
Я открыла рот, но он продолжал говорить:
— Если тебя не сожрет первая дюжина или около того демонов, на которых ты наткнешься по пути, и у тебя все-таки получится добраться до огненной пучины, тебя не пустит туда Босс.
Судорожно выдохнув, я зло уставилась на двери лифта.
— Я не настолько глупа, чтобы даже пытаться это сделать.
— Нет. Конечно, нет. Но в момент отчаяния можно принять далеко не умное решение. Рот бы этого не хотел.
Я крепко зажмурилась.
— Не говори о нем так, будто он умер. Мне это ненавистно.
— Но разве ты не так думаешь о нем?
Опалившая грудь мучительная боль ответила за меня: «да».
— Я хочу подняться к нему. Вот и все. У него жили котята…
— О, три маленьких чудовища? — спросил Кайман. — Это были татуировки.
У меня округлились глаза.
— Татуировки? Я никогда не видела их на нем.
Кайман обошел меня и открыл дверь на лестницу.
— Он редко брал их себе на кожу. Не знаю, сделал ли он это той ночью. Мне не пришло в голову посмотреть в его квартире.
— Ты позволишь мне войти к нему?
Он приглашающе указал на лестницу.
— После тебя.
Мы молча поднялись на верхний этаж. От подъема заболели мышцы ног. Кайман открыл дверь, я вошла, а он остался снаружи. Не знаю, чего я ожидала, придя сюда, но ничто не могло подготовить меня к болезненной пустоте, разверзнувшейся в моем сердце, когда я почувствовала знакомый мускусный аромат.
Похоже, в квартире все осталось так же, как перед уходом Рота. На столе лежала перевернутая книга. Я подняла ее и увидела, что это рассказы Эдгара По. Улыбнувшись, я вернула книгу в то же положение. Не знаю почему, но мне не хотелось передвигать его вещи.
Я села на постель и принялась ждать, что вот-вот материализуются пушистики и начнут драться, выдергивая друг у друга клочки шерсти. Они так и не появились, а я все сидела, скользя взглядом по стенам, книгам, телевизору, всем тем вещам, которые делали Рота настоящим… делали его гораздо большим, чем просто очередным Кронпринцем.
Тяжело сглотнув, я опустилась на колени и подняла покрывало. Никаких котят. Я заглянула за фортепиано. И там нет. То же самое в ванной. В шкафу оказалось удивительно пусто. Куда Рот дел свою одежду? Я проверила в квартире все укромные уголки и щели. Котят нигде не было.
Кайман ждал меня у двери.
— Наверное, он их пустил на кожу.
Я кивнула, не зная, чувствовать облегчение или нет. Во всяком случае, их не оставили тут голодать. Хотя, с другой стороны, я понятия не имела, чем они питались. Может быть, кровью.
— Мне нужна еще одна секунда, — сказала я.
Кайман слегка улыбнулся, и я, повернувшись, открыла дверь на крышу. Я поднялась наверх, в последний раз. Сад пышно цвел, и в моем горле встал ком. Демон, разводящий цветы? Рот…
Рот был полон сюрпризов.
Обведя взглядом кресла-шезлонги и мягко колыхающиеся навесы, я вздохнула и подошла к краю крыши. Боль внутри меня была невыносимой, и я не представляла, что она когда-нибудь уйдет. Разум подсказывал, что однажды она утихнет, но…
Из ниоткуда вдруг повеяло сладковатым мускусным ароматом, перебивающим запах окружающих цветов. Крошечные волоски на моем теле встали дыбом, по коже побежали мурашки.
Я развернулась. Сердце бешено колотилось о ребра.
— Рот?
Рядом никого не было, но аромат еще витал в воздухе, и мой взгляд задержался на одном кресле-шезлонге. Рядом с ним блеснуло что-то металлическое. Я подошла ближе и увидела на стоящем у кресла маленьком столике цепочку. Несколько секунд назад ее здесь не было. Я подняла цепочку, и у меня перехватило дыхание.
Эта была моя цепочка, та, которую порвал Петр. Звенья соединили, металл вычистили так, что украшение сияло как новенькое. Я знала, что это моя цепочка, потому что никогда еще не видела подобных — с такими же затейливыми звеньями, как узелки на кольце. Наверное, так и было задумано.
К горлу подступили слезы. Я медленно обернулась. Этого не могло быть… но откуда тогда взялась цепочка?
— Рот? — прошептала я надломившимся голосом. — Ты здесь?
Не знаю, чего я ожидала. Что он появится из воздуха, как когда-то? Он не появился. Я опустила взгляд на цепочку. Ее не было здесь.
Теплый ветерок, больше похожий на еле ощутимое дыхание, ласково коснулся щеки, отчего подпрыгнуло сердце, а затем… затем мускусный аромат пропал, как будто его здесь и не было.
Я обхватила пальцами цепочку, прижала ее к груди и крепко зажмурилась. Все нарастающая боль, казалось, должна придавить меня к полу.
Боже, я ненавидела плакать, но сейчас радовалась слезам, выскальзывающим из-под крепко зажмуренных век. Они что-то значили. Они значили все. Только ими я могла отплатить Роту за то, чем он пожертвовал.
Когда я вернулась. Кайман все еще ждал меня в коридоре.
— Я позабочусь о саде.
Я медленно моргнула.
— Спасибо.
Мы опять молчали, спускаясь по ступенькам. Я пошла к двери с невероятно тяжелыми сердцем и мыслями. Я не знала, что на самом деле значит эта цепочка. Может быть, я просто не заметила ее сразу? И аромат Рота — плод моего разгоряченного надеждой воображения? Я ни в чем не была уверена, но рука, сжимающая цепочку, дрожала.